Васильев Н.И., Степанов А.В., Федоров Т.Ф.: Опочка

„Опочка": Путеводитель

 

Опочка — старинный русский город, биография ко­торого началась 559 лет тому назад. На протяжении трех веков Опочка была одним из западных форпо­стов Русского государства в период его становления, крепостью, ни разу не открывшей врагу своих ворот.

Ныне Опочка — крупный районный центр Псков­ской области с населением более 12 тысяч человек. Из захолустного уездного городка царской России она превратилась в город развивающейся промышлен­ности.

Богатой истории города и района, славным делам опочан в наши дни посвящается эта книга. Она пред­назначена тем, кто любит свой край, интересуется его историей.

 

Николай Иванович Васильев, Анатолий Владимирович Степанов, Тихон Федорович Федоров

 

 

 

Редактор И. Я. Панченко Художник В. Л. Кустов Художник-редактор О. И. Маслаков Технический редактор Г. В. Лреснова Корректор И. В. Левтонова

Сдано в набор 1/XII 1972 г.

Подписано к печати 23/II 1973 г. М-37768.

Тираж 25 000 экз.

Лениздат, Ленинград, Фонтанка, 59 Ордена Трудового Красного Знамени типография им. Володарского Леииздата, Фонтанка, 57

 

Следы веков минувших

В 130 километрах от Пскова автомагистраль Ленин­град—Одесса делает крутой поворот, огибая Опочку — один из старейших городов Псковской области, распо­ложенный по берегам реки Великой

Время возникновения города относится к XV веку, однако и в седой древности в этой местности селились люди. О том поведали археологические раскопки, про­водившиеся в разные годы на территории всего рай­она.

Стоянка человека, жившего здесь за тысячи лет до нашей зры, обнаружена близ деревни Огурцово Ново­сельского сельсовета. При раскопках найдены орудия труда — каменные молотки, клинья. Ученые устано­вили, что этими орудиями пользовались люди эпохи неолита.

Если посмотреть на карту археологических памят­ников Восточной Европы, можно увидеть, что самое многочисленное к северу скопление могильных курга­нов славян, живших в VIII—IX веках, находится в районе близ Опочки вдоль берегов реки Великой. И действительно, на территории района археологи об­наружили несколько городищ и более полутысячи мо­гильных курганов.

Вид на городище Коложе

 

В начале VIII века с юга на север передвигались племена славян-кривичей, которые постепенно оседали на освоенных землях. Для поселений они выбирали есте­ственные возвышенности, расположенные в непроходи­мых лесах, но вблизи воды — у рек, озер. Если склоны возвышенности были недостаточно отвесны, их делали круче искусственно. По краю склонов прорывали глу­бокие рвы, рядом возводили насыпной вал, а на нем часто сооружали стены из бревен. Если случалось врагу обнаружить такое поселение-крепость, которое ученые называют городищем, одолеть его было не просто.

Часто поселение разрасталось и не вмещало всех жителей в пределы укрепления. Тогда рядом с ним возникало другое — неукрепленное. Но в минуту опас­ности все жители уходили за крепостные стены.

Крест XI—XII веков на кладбище городища Коложе

Наиболее известным памятником этого времени в Опочецком районе является крепость Коложе, распо­ложенная на горе у лесной речки Кудки. При иссле­довании этого городища в 1913 году археологи обнару­жили остатки земляного вала квадратной формы, на внутренней площадке которого было углубление, где, по предположению, стояла церковь, а также небольшое кладбище более позднего происхождения. Кладбище это до сих пор не исследовано, возможно, под верхним слоем земли скрываются более ранние захоронения. И сегодня в густой траве можно паити древний камен­ный крсст, наполовину погребенный в земле

Подобное городище обнаружено и близ деревни Кирово Пригородного сельсовета. Оно круглой формы, со рвом длиной 100 метров. Неподалеку от него найдено несколько могильных курганов.

В последнее время советскими учеными обнаружено еще одно городище — Изгоже. По расположению и форме оно напоминает крепость Коложе и относится к тому же времени.

Поселения славян-кривичей были удалены друг от друга на расстояние 5—15 километров. Жители их общались между собой и часто объединялись, для того чтобы отстоять родную землю от вторжений вражеских племен.

Основное занятие древних славян — земледелие и охота. Были развиты и ремесла. Об этом говорят на­ходки в многочисленных могильных курганах: черепки глиняной посуды, костяные долотца, тесла, а также глиняные и костяные украшения.

Древние славяне знали уже и металл: во многих захоронениях, например у деревень Лапино и Маврино, найдены железные ножи, кольца, булавки, бронзовая спиралька.

Из железа делали и оружие — военные топоры, копья, алебарды. Они обнаружены в одном иэ удли­ненных курганов близ Опочки. Некоторые ученые предполагают, что на том месте, где сейчас располо­жен город, в более ранние века также существовало поселение.

Славянские захоронения имеют форму продолгова­тых курганов-насыпей. Умерших обычно сжигали, а пепел и кости складывали в глиняные урны-кувшины и закапывали. Поэтому в большинстве курганов при раскопках находят глиняные черепки, остатки золы, перемешанной с землей, обгоревшие кости. Такие захо­ронения обнаружены неподалеку от Опочки — у дере­вень Кишкино, Голухи, села Жадро и еще во многих других местах.

Но существовал и другой обряд захоронения — об этом также поведали раскопки курганов, — когда трупы не сжигали, а укладывали ровными рядами в яму и пересыпали землей (например, у деревни Барсаново, километрах в пяти от Опочки). Такой обряд ученые называют трупоположением. Однако наиболее ранним считается обряд трупосожжения.

Несмотря на то что многие курганы и городища исследованы, земля еще хранит немало тайн о заселе­нии этого края. Эти тайны ждут открывателей.

Крепость над рекой Великой

Первое летописное упоминание города Опочки отно­сится к XV веку. История ее неотделима от истории древнейших русских городов — Новгорода и Пскова. «Господин Великий Новгород», как его величали в ста­рину, и его «молодший брат» Псков в течение многих столетий были единственными защитниками Русской земли на ее северо-западных рубежах.

Во второй половине XIII века из огромного Новго­родского княжества начала обособляться Псковская земля, расположенная по рекам Великой и Нарове, по­бережьям Чудского и Псковского озер. В 1348 году она стала независимой феодальной вечевой республикой.

Для защиты Пскова от врагов в XIV—XV веках были построены крепости-пригороды: на севере — Гдов, на западе — Изборск, на юге — Остров, Котельно, Врев, Воронич, Велье, Коложе, Красный Городец. Надеж­ными стражами встали они на пути шведов, литовцев и поляков, которые, пользуясь междоусобной борьбой русских князей, захватили значительную часть рус­ских, украинских и белорусских земель.

В XIV веке постоянную угрозу нападения на запад­ные рубежи Руси создавало Великое княжество Литов­ское, которое в ту пору занимало огромную террито­рию — от Дуная до Смоленска. Особенно оно усилилось при короле Витовте.

В феврале 1406 года Витовт во главе большого вой­ска напал на самый южный пригород Пскова — кре­пость Коложе и разгромил ее. «Овых изсече, а иныя поведе во свою землю, а всего полону взяше 11 тысящ мужей и жен и опроче сеченых детей», — рассказы­вает первая псковская летопись об этом событии. От пригорода не осталось камня на камне — все было пре­дано огню.

В 1408 году немцы, объединившись с Литвой, оса­дили крепость Велье — северного соседа Коложе. Узнав об этом нападении, на помощь вельянам поспешили жители Воронича, и совместными усилиями защитники отстояли крепость. В том же году немцы вторично на­пали на Велье и подвергли крепость грабежу и раз­рушению.

Попытки овладеть русскими землями не прекраща­лись. Необходимо было укрепить юго-западную гра­ницу Псковского княжества.

После разорения литовцами в 1406 году города Коложе у Пскова на юге не стало укрепленного пункта. Спустя восемь лет псковичи решили заложить вместо разрушенного пригорода новую крепость.

Ее решено было строить не на прежнем месте, а верстах в десяти от него. Для постройки облюбовали возвышенность в излучине реки Великой. Осенью 1414 года сюда прибыли псковские мастера, а из окрестных деревень пришли «сошные люди» с топорами, лдпа- тами, ломами и подводами. Концы излучины строи­тели соединили рвом, в результате чего получился остров. Известковые плиты и землю, вынутые изо рва, вывозийи на остров для сооружения высокого вала. Рубили лес, возводили бревенчатые стены и башни с бойницами. Стены сооружали из вертикально поставленных бревен. Общая протяженность их составля­ла около 500 метров. В крепость вели двое ворот — Большие и Малые.

От Больших ворот шел спуск к висячему деревян­ному мосту. Малые ворота находились с северной сто­роны крепости (сейчас к ним ведет каменная лест­ница). Были сооружены три башни: Заволоцкая и Себежская — у Больших крепостных ворот, в 140 метрах друг от друга, и Велейская — у Малых ворот.

Внутри крепости находилась Спасо-Преображенская соборная церковь, дворы псковского наместника и вое­воды, пороховой погреб, амбары, или, как их называли, «житницы», водяной тайник, помещения для стрель­цов — клети. Все строения, кроме каменного порохового склада, были деревянными.

Работы по сооружению крепости велись днем и ночью. «В лето 6922 псковичи поставиша град Ко­ложе на новом месте на Опочке, а сделаша весь у две недели в осень по Покрове», — повествует летописец.

Название «Опочка» произошло, вероятно, от слова «опока» — так назывался известковый камень, который устилал дно реки Великой и был использован при со­оружении крепостного вала. Позднее это отразилось и на гербе города: в нижней части гравировалась пира­мидальная кучка опоки.

Жителей в крепости первоначально было мало. Од­нако при приближении врага ряды защитников крепо­сти значительно пополнялись за счет населения близ­лежащих деревень и сел, которое спешило укрыться за крепостными стенами.

Боевое крещение новая крепость получила в 1426 году, когда литовский князь Витовт начал новое на­ступление на Псков и его пригороды. Первой на пути врага стояла крепость Опочка. В помощь ее защитни­кам псковичи прислали 50 вооруженных воинов и не­сколько орудий.

Опочецкий крепостной вал.

 

1 августа 1426 года многочисленное литовское вой­ско подступило к городу. Опочане притаились за город­ским валом, и осаждающим показалось, что крепость пуста, даже мост через ров — и тот не убран.

Татары, составлявшие авангард, пробежали через мост и устремились к валу. А в это время опочане, находившиеся в засаде, перерезали веревки, на кото­рых держался мост. Тот рухнул, и враги полетели в реку на острые колья, вбитые под мостом ниже уровня воды. Крепость сразу ожила. Осажденные пред­приняли смелую вылазку и захватили в плен сотни вражеских воинов. Два дня и две ночи продолжалась осада Опочки. Защитники ее отбили все атаки врагов.

Не взяв крепости, Витовт свернул свой лагерь и двинулся к Вороничу. Однако и здесь его постигла неудача: три недели продолжалась безрезультатная осада литовскими войсками пригорода, после чего ве­ликий князь вынужден был поспешить с войском на помощь своей семитысячной рати, терпевшей пораже­ние под Котельном и Вревом. В это же время островичи совместно с вельянами разбили союзную с литов­цами татарскую рать.

Так провалился большой поход Витовта на Псков, и этому, несомненно, способствовало героическое со­противление жителей южных пригородов — Опочки, Воронича, Велья, Котельна и Врева.

* * *

При Иване III Русское государство, сбросившее та­таро-монгольское иго, начало длительную борьбу за возвращение земель, захваченных литовскими князья­ми в XIII—XV веках. В 1500 году русские войска раз­били литовцев на реке Ведрошь (близ Смоленска).

Но через два года литовские войска снова пошли в наступление на земли восточного соседа и осадили Опочку, а их союзники — немецкие рыцари, захватив Остров, устремились к Пскову. Однако здесь они на­толкнулись на упорное сопротивление защитников го­рода. Не помогли рыцарям и подоспевшие на помощь литовские войска, которые вынуждены были снять безуспешную осаду Опочки. Так провалился еще один большой поход против Русской земли.

После ряда поражений Литовское княжество и Ли­вонский орден вынуждены были согласиться на пере­мирие, по которому Русскому государству были воз­вращены Чернигов, Новгород-Северский, Брянск и некоторые другие города.

Во второй половине XV века особенно усилилось Великое княжество Московское. Одно за другим под­чинялись его влиянию соседние княжества — Тверское, Нижегородское, Рязанское. Еще в 1478 году перестал существовать как независимая республика Новгород. А через 32 года присоединился к единому Русскому государству и Псков. «Колокол бы вечевой свести и вперед вечу не быти, а быти на Пскове двемя наме­стникам, а по пригородам псковским быти наместни­ком же», — повелел московский князь Василий III, сын Ивана III.

Рост могущества Москвы не мог не тревожить ее западных соседей, и в первую очередь великого князя Литовского и короля польского Сигизмунда I. Русские войска постепенно возвращали захваченные ранее Лит­вой пограничные земли. В 1514 году московские вое­воды освободили крепость Смоленск.

Присоединение к Москве Пскова и Смоленска уси­лило западные рубежи Русского государства и спасло пограничные районы от новых захватов западными государствами, которые не теряли надежды завла­деть ими.

Уже в 1518 году польский король Сигизмунд I сосредоточил в Полоцке огромное войско для нового вторжения на Русь. 20 сентября отряд численностью несколько тысяч человек под предводительством вое­воды Константина Острожского подступил к Опочке. «Придоша под Олочку и биша град Опочку пушками и полезоша со всеми силами и со всеми своими за- мышленми», — рассказывает псковский летописец. Две недели польские войска громили Опочку из тяжелых стенобитных орудий. Во многих местах были разру­шены крепостные стены, повреждены башни. Казалось, еще одно усилие — и все будет кончено. И Острожский повел свои войска на штурм. Враги бросились на вал, стремясь прорваться за крепостные стены. Но в штур­мующих с грохотом полетели бревна и камни, на их головы защитники крепости лили кипящую смолу, из­вестью засыпали глаза. Все были воинами: женщины, подростки, старики.

Русский писатель-историк Н. М. Карамзин, посвя­тивший многие годы жизни работе над «Историей госу­дарства Российского», так описывал осаду Опочки: «Наместником был Василий Михайлович Салтыков, до­стойный жить в истории, ибо он своим редким муже­ством удивил своих и неприятелей... Две недели гро­мили пушками сию ничтожную крепость: стены падали, но Салтыков, воины его и граждане не ослабели в бод­рой защите; отразили приступ, убили множество людей и воеводу Сокола, отняв у него знамя. Между тем воеводы московские спешили к Опочке: из Великих Лук — князь Александр Ростовский, из Вязьмы — Ва­силий Шуйский. Впереди были князь Федор Оболенский-Телепнев и храбрый муж Иван Лятский с детьми боярскими: они близ Константинова стана в трех ме­стах разбили наголову 14 тысяч неприятелей и новую рать, посланную Сигизмундом I к Острожскому; пле­нили воевод, взяли обоз и пушки. Наша главная сила шла прямо на Константина. Он не захотел ждать ее, снял осаду, удалился скорыми шагами и не смог спа­сти стенобитных орудий, которые остались трофеями Салтыкова».

Так закончилась 28-дневная героическая оборона крепости. В ознаменование победы опочане построили церковь в честь Сергия Радонежского.

Войска московских воевод помогли одержать победу и защитникам других пригородов. Разгром армии Сигизмунда I под Опочкой, Вороничем, Бельем и Крас­ным (Красным городом) надолго отбил у врагов охоту вторгаться в русские пределы.

Почти 50 лет не решались они идти большим похо­дом на Русскую землю, хотя не раз совершали набеги на пограничные селения и опустошали их. За это время оживилась торговля опочан с новгородцами и прибал­тийскими народами. Стали быстро развиваться ремес­ла: оружейное, гончарное, ткацкое. Однако именно в этот период в городе особенно усилилась борьба меж­ду имущим и неимущим населением.

В середине XVI века по всему Русскому государ­ству прошли городские волнения. Мелкий мастеровой и торговый люд, рядовые стрельцы, посадские люди и «сошные» крестьяне выступали против произвола воевод, незаконных поборов пошлинников.

Взбунтовались против ненавистного им притеснителя-пошлинника Салтана Сукина и опочане. Они по­слали к царю жалобщиков, а самого Салтана посадили в крепость. Но царь направил на Опочку две тысячи солдат, которые перепороли «бунтовщиков» и пода­рили восстание.

В середине XVI века население города увеличилось. Опочане подновили крепостные сооружения, значитель­но усилили огневую мощь орудий. И это было свое­временным: надвигались новые грозные события.

В 1558 году Русское государство начало длитель­ную, но безуспешную войну с Ливонским орденом за выход к Балтийскому морю. Война оставила глубокий след в истории Пскова и его пригородов. Не желая допускать усиления Русского государства и стремясь завладеть Прибалтикой, Швеция, Дания и Литва так­же выступили против него.

Большой отряд литовцев, разграбив пограничные деревни, подошел к Опочке. Однако опочане дали врагу организованный отпор, и он вынужден был отступить, понеся большие потери. Неудачно закончился и другой их поход, когда одержать победу над врагом защит­никам псковских пригородов помогли московские вое­воды.

В 1569 году Польша и Литва объединились в одно государство — Речь Посполитую. А 10 лет спустя, в 1579 году, король Стефан Баторий начал поход на Московию. В том же году его войско захватило По­лоцк — важный стратегический пункт на юго-западных границах. Через год войска польского короля вошли в Великие Луки. Много небольших городов и крепостей оказалось в руках у врага. Взоры польских и литов­ских феодалов все чаще обращались к Пскову. Этот город привлекал их своим богатством и удобным место­положением.

Летом 1581 года 100-тысячная армия короля Бато- рия подступила к стенам Пскова. Четыре месяца про­должалась осада города. Армия захватчиков испыты­вала трудности в снабжении провиантом. Небольшие группы поляков рыскали по окрестностям в поисках продовольствия и фуража, удаляясь от Пскова на 100 верст и более. Местные жители нападали на непро­шеных гостей. Секретарь Стефана Батория ксендз Пи­отровский писал в своем дневнике: «В лесах около Опочки хватают наших курьеров, и проезд в этих ме­стах очень опасен».

Жители пригородов Пскова помогали осажденному городу. В рядах его защитников было много опочан, вельян, вороничан, красногородцев. Узнав о приближе­нии войска Стефана Батория, красногородцы сожгли свою крепость, чтобы она не досталась врагу, и все направились в Псков. В течение всей осады они вместе с псковичами героически обороняли город.

Силы Стефана Батория были истощены, и он вы­нужден был заключить мирный договор с Русским государством. Договор был подписан в 1581 году непо­далеку от Пскова — у Зампольского Яма. Между сто­ронами устанавливалось перемирие на 10 лет.

Ливонская война принесла на Псковскую землю разорение и голод, многие города и деревни опустели. Но уже к концу XVI века население Опочецкой кре­пости и посада значительно возросло. Возникла необ­ходимость расширить территорию укрепленной части города. Опочка разделилась на две части: Верхний го­род — на валу и Нижний город — на посаде. Описание Опочки того времени имеется в «Подлинной писцовой книге № 535», составленной вскоре после окончания Ливонской войны (в 1585—1587 гг.) писцами Григо­рием Дровниным и Иваном Мещаниновым-Морозовым.

В Верхнем городе располагались двор наместника, склады, дома духовенства верхних церквей и помеще­ния для гарнизона. В Нижнем городе находились муж­ской Никольский и женский Успенский монастыри, небольшая часть гарнизона и почти все население города.

Нижний город по площади в четыре раза превосхо­дил Верхний город, который в XVII столетии занимал пространство в окружности около километра. Он был обнесен деревянной стеной и рвом, имел четверо ворот и пять башен. Спасские ворота находились близ речки Жидовки, Никольские — против Никольского мона­стыря, Воронецкие — на северо-востоке и Псковские — на северо-западе.

Между Спасскими и Псковскими воротами стояли две башни. Верхний город соединялся с Нижним дере­вянным мостом, сооруженным на месте первого вися­чего моста. Нижний город располагался на небольшой высоте. Здесь возник и стал быстро расти новый посад, не защищенный никакими оборонительными сооруже­ниями. Появились постоялый двор, кузница, дома посадских людей и землянки неимущих. Возникли слободы: Стрелецкая и Пушкарская. Город рос и укреплялся экономически. А между тем новая опас­ность уже стояла у ворот.

В начале XVII века Речь Посподитая и Швеция в связи с начавшейся в России под предводительством Ивана Болотникова крестьянской войной начали агрес­сию. Для маскировки нападения польско-литовские феодалы использовали Лжедимитрия I, которого воз­намерились посадить на русский трон и с его помощью ликвидировать независимость России. Крестьяне, за­давленные кабалой и произволом феодалов, поначалу поверили в «хорошего царя» Димитрия. Крестьянские волнения охватили все центральные уезды России. Од­нако Лжедимитрию I недолго удалось удержаться на московском троне: в 1606 году он был убит.

Не прошли бесследно эти события и для псковской земли. В 1608 году часть псковских стрельцов взяла сторону Лжедимитрия II и даже присягнула ему. Воз­вратившись затем в Псков, «пошли на свои пригороды, на Себежъ, да на Опочку, да на Красный, да на Ост- ровъ, и пригороды все смутили», — рассказывает псковская летопись.

К 1611 году положение на Псковской земле осо­бенно осложнилось. Ближайший сосед — Смоленск был окружен польско-литовскими войсками, посланными на русскую землю Сигизмундом III. С севера Пскову и Новгороду угрожала Швеция. В июле пал Новгород, и шведы были на подступах к Пскову. Поздней осенью польские войска под предводительством Александра Лисовского подошли к Опочке и другим псковским пригородам, но натолкнулись на дружный отпор за­щитников крепостей.

В 1612 году народное ополчение под руководством нижегородского посадского Козьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского освободило Москву от польских интервентов. Началось освобождение и захваченных ими районов. В том же году опочане совместно с се- беясскими казаками разбили поляков у крепости Заво- лочье и поставили в ней свой гарнизон, а заволочских изменников отправили в Москву.

В декабре 1618 года в селе Деулино близ Калуги между Россией и Речью Посполитой было заключено перемирие. Однако и после этого польские магнаты не оставляли мысли завладеть русскими землями. Не один раз вторгались они в пределы псковских пригородов, жгли и разоряли их. Подступали они и к Опочке. В 1634 году «приходила Литва подъ Опочку, и языки поимаша и посадъ зажгли, и прочь отъидоша», — рас­сказывает псковская летопись. Враги сожгли посад, но город взять не смогли.

В том же году ходили опочане на литовцев под Себеж, разбили стоявший там вражеский отряд, и хотя «взяша опочане Себежъ, а Литву достальную поби­та», но в своих руках держали его недолго.

Этим событием и заканчивается военная история крепости Опочки. На протяжении почти трех веков врагам ни разу не удалось овладеть городом.

К началу XVIII века границы Русского государ­ства отодвинулись далеко на запад, и Опочецкая кре­пость, как и другие пригороды Пскова, утратила свое военное значение. При Петре I Опочка была вычерк­нута из списка крепостей. Однако благодаря своему выгодному географическому и экономическому поло­жению она стала уездным городом.


[1] По новому летосчислению — 1414 год.

 

Опочка — уездный город

Опочецкий уезд был образован при Петре I в связи с новым административным делением России на про­винции, губернии и уезды.

Опочецкий уезд занимал юго-западную часть Псков­ской губернии и был вытянут с северо-запада на юго-восток. Он граничил с Островским и Новоржевским уездами Псковской губернии, с Невельским и Себежским — Витебской. Площадь уезда составляла более четырех тысяч квадратных километров. В состав его входило 15 волостей, среди которых наиболее населен­ными и обеспеченными были Воронецкая, Велейская, Красногородская, Полянская и Жадринская, самой ма­лолюдной и захудалой была Копылковская волость, а остальные — Печано-Горайская, Старицкая, Матюш- кинская, Петровская, Глубоковская, Еженская, Афанасьево-Слободская, Покровская и Сине-Никольская — относились к средним.

Через весь уезд с юга на север протекала река Ве­ликая с ее многочисленными притоками, которая имела большое хозяйственное значение: по Великой и ее притокам сплавляли лес. В уезде было 190 боль­ших и малых озер, которые также играли немаловаж­ную роль в экономике края, обеспечивая население рыбой,

Треть всей территории уезда занимали леса, на юге — хвойные, на севере — лиственные: береза, осина, ольха. Население южных волостей занималось лесным промыслом: рубкой и сплавом леса, изготовлением де­ревянной посуды, колес, телег и саней.

Однако главным занятием жителей уезда было зем­леделие. Хотя почвы здесь среднеплодородные, а на юге и малоплодородные, на них получали хоро­шие урожаи льна — наиболее распространенной куль­туры. Льном торговали с Прибалтикой и Новгородом, он давал главный денежный доход, одевал крестьян­скую семью. Лен воспевали в песнях:

Лен, наш кормилец-ленок,

На тебя вся надежа,

Подать ты нам и оброк,

Ты нам хлеба кусок,

Ты и одежа...

Помимо льна, сеяли рожь, овес, ячмень, горох, сажали картофель.

В царствование Екатерины II Опочка в течение пяти лет (1772—1777 пт.) была губернским городом. К этому времени относится застройка ее первыми ка­менными зданиями. В 1774 году весь Верхний дере­вянный город сгорел дотла. Больше он не восстанав­ливался.

Дальнейшее строительство велось в Нижнем городе. Генерал-губернатор граф Чернышев, прибыв в Опочку, составил докладную на имя царицы, в которой про­сил разрешения на постройку каменных домов для «губернской канцелярии и домов губернаторских и прочих при губернии служащих», а также каменной соборной церкви, так как прежняя, а с нею еще че­тыре, бывшие на валу, сгорели. На этом докладе Ека­терина II начертала: «Быть по сему».

Воскресенская церковь в деревне Теребени. Памятник русского деревянного зодчества XVIII века.

Первыми каменными сооружениями стали двух­этажный корпус — казарма и такое же здание присут­ственных мест, в котором разместились казначейство и тюрьма (эти строения сохранились до наших дней). В 1795 году между ними был возведен Спасо-Преображенский собор. Кроме них были построены камен­ные дома для генерал-губернатора Чернышева (позд­нее в нем размещалось малое женское училище) и губернатора Каховского (в дальнейшем — почтовая контора).

Описание города того времени оставил первый опо­чецкий историк Л. А. Травин (1732—1818 гг.): «Строе­ние обывательских дворов было тесное, избы простые с черными печами, улицы и переулки кривые. Вид онаго представлялся сущей деревней как по подлому строению домов, так и что не было не единыя торго­вый лавки и что священники и посадские жители, осо­бенно женский  пол... едва имели башмаки на ногах, большая же часть обувалась в лапти».

Село Крулихино. Остатки барского дома конца XVIII вока (бывшее имение князя Львова).

Недолго Опочке пришлось быть губернским горо­дом. В 1777 году, после учреждения Псковского на­местничества, Опочка снова стала уездным городом. Вслед за этим прекратилось и строительство, так ак­тивно начавшееся.

Однако в последующие годы вид города постепенно изменялся. Обветшалые стены и башни Нижнего го­рода были убраны. В слободах появились кирпичные здания. Застройка домами городского типа шла по обоим берегам реки. Правобережную часть стали назы­вать городской, левобережную — Завеличьем. Крутые склоны вала заросли деревьями, и он стал местом от­дыха и развлечения горожан. Тем не менее Опочка оставалась захолустным городком, населенным чинов­никами, мелкопоместными дворянами, купцами и ма­стеровым людом. Вдоль кривых улиц тянулись высо­кие заборы, за которыми густо разрастались тенистые сады. Мостовых не было, и в дождливое время многие улицы, да и сама городская площадь, становились не­проходимыми. Не было даже моста через Великую — обходились лодками и паромами.

В начале XVIII века землевладение в Опочецком уезде представляло следующую картину: дворянам принадлежало 57 процентов земель, монастырям и церкви — 13, государству — 19 и крестьянам — 11 про­центов. При Екатерине II, проводившей политику укрепления дворянства, многие именитые царедворцы получили большие земельные наделы в Опочецком уезде.

Среди здешних помещиков были люди, чьи имена сохранила история. В 1746 году владельцем «Михай­ловской губы» (большая излучина реки Сороти), со­стоявшей из имений Михайловское и Петровское Во­ронецкой волости, стал генерал русской армии Абрам Петрович Ганнибал, прадед А. С. Пушкина. В селе Матюшкино обосновался знатный род Голенищевых- Кутузовых.

К концу первого десятилетия XIX века на западе государства снова нависли грозовые тучи: наступала армия французов под предводительством Наполеона. В августе 1812 года к населению прифронтовых губер­ний, в том числе и Псковской, обратился командующий русскими войсками Барклай-де-Толли с воззванием, в котором призывал подниматься на вооруженную борьбу с Врагом.

Псковичи горячо откликнулись на этот призыв. Многие из них сражались в рядах русской армии, мно­гие ушли в партизанские отряды. В Опочецком уезде были созданы из вооруженных крестьян караулы для борьбы с французскими отрядами, заходившими на территорию губернии и грабившими мирное население.

Жители Пскова и пригородов оказывали большую помощь армии генерала Витгенштейна, закрывавшей французам дорогу на Петербург, снабжая ее продоволь­ствием, одеждой, фуражом, лошадьми. В Пскове, Острове, Опочке и других псковских городах работали госпитали. Французы не смогли сломить сопротивле­ние русского народа. Поднимаясь на борьбу против врага, крестьяне надеялись после разгрома французов добиться от царя освобождения от крепостного гнета.

Россия одержала победу над врагом. Герои войны — простые крестьяне возвращались в свои деревни. Но здесь они снова столкнулись с произволом помещиков и непосильным трудом.

К этому времени все государственные земли оказа­лись розданными помещикам. Имение Петровское, на­ходившееся в двух верстах от Опочни, царица Елиза­вета Петровна подарила своему фавориту графу Ки­риллу Разумовскому, владевшему в разных губерниях 45 тысячами крепостных крестьян. Большой Тригор- ской вотчиной владел Александр Вындомский; име­ниями Крулихино и Нестюгино — князья Львовы. Село Глубокое было отдано князю Дундукову-Корсакову. В имении Лямоново (или Лямоны) Покровской волости обосновались бароны Фредериксы; в Горанях Печано-Горайской волости — бароны Розены, в Жадро Жадринской волости — графы Сиверсы.

Село Петровское. Потемкинский дворец. Памятник архитек­туры XVIII века.

Крестьяне в Опочецком уезде, как и во всей Псков­ской губернии, находились на барщине. За пользова­ние землей крепостные крестьяне должны были тру­диться на помещика шесть дней в неделю, оставляя для работ на своем поле, урожай с которого в боль­шинстве также попадал в хозяйские закрома, лишь воскресенье. Они были полностью во власти помещи­ков, которые имели право не только наказывать кре­стьян, отдавать их в солдаты, ссылать в Сибирь и про­давать без земли, но даже безнаказанно убивать их.

Во второй половине XVIII вева многие помещики в России стали заводить в своих вотчинах промышлен­ные предприятия — льняные, лесопильные, полотня­ные. Появились такие предприятия и в Опочке. Про­никновение в крестьянское хозяйство капитализма еще больше ухудшало положение крестьян. В селе Петров­ском (или Петровской мызе), которое от графа Ки­рилла Разумовского перешло к фавориту Екатерины II Григорию Потемкину-Таврическому, была устроена ковровая фабрика, где для царского двора ткали ковры и гобелены. Граф Ягужинский открыл в селе Велье льняную фабрику для изготовления высокосортного полотна. Владелец Тригорской вотчины Александр Вындомский устроил льняную «мануфактуру» для из­готовления парусного полотна.

Двойная кабала — барщинная и фабричная — не­редко была причиной крестьянских волнений и вос­станий.

В 1744 году крестьяне Велейской вотчины графа Ягужииского, замученные на барщине и притесняемые управляющим Иваном Залевским, отказались выпол­нять приказы не только Залевского, но и самого графа. Дело в том, что раньше Велье было владением самого царя. Дворцовым крестьянам, как их называли, жи­лось несколько лучше, чем помещичьим крепостным: они не работали на барщине, а платили оброк. Царица Елизавета пожаловала Велье и окрестные деревни с жившими там крестьянами графу Ягужинскому. Это вызвало волнение крестьян, которые не хотели призна­вать себя крепостными графа.

По ходатайству графа в Велье из Пскова прибыла воинская команда из 340 солдат и офицеров. Кре­стьяне оказали вооруженное сопротивление. Вблизи де­ревни Серебренниково Граинской волости между кре­стьянами и солдатами произошло столкновение. Не­сколько человек было убито. Последовала жестокая расправа. Сотни крестьян были избиты кнутом, мно­гие — до смерти.

Через 20 лет, в 1764 году, в том же селе Велье произошло новое волнение крестьян. Граф Ягужинский решил построить здесь ткацкую льняную фаб­рику. В то время это был один из богатейших людей в России, он имел поместья в нескольких губерниях, где были созданы полотняные и шелкоткацкие ману­фактуры, и заводы на Урале. Постройкой мануфакту­ры в «льняном» крае он надеялся увеличить свои до­ходы. Вскоре в Велье прибыл управитель — француз Девальс. Вслед за ним стало поступать оборудование. Л. А. Травин, вельянин родом, участник этих собы­тий, характеризует Девальса как человека жестокого, алчного, «сдиравшего кожу с крестьян, чтоб исполнить свою алчную утробу обогащением».

Крестьяне заволновались. Они отказались работать на фабрике, а когда их попытались принудить силой, вспыхнуло восстание. Двухтысячная крестьянская толпа разгромила фабрику и разбила ткацкие станки. Девальс едва спасся. Переодетый, он темной ночью бе­жал в Псков, откуда вскоре прибыла в село каратель­ная экспедиция. Всех крестьян перепороли, а зачин­щиков сослали на каторгу. Восстание было подавлено.

Большие крестьянские волнения произошли в 1783 году и в тригорской вотчине Александра Вындомского.

О многих злодействах местных помещиков стало известно в Петербурге. Однако мер к ним никаких при­нято не было. В 1828 году псковский и эстляндский генерал-губернатор и рижский военный губернатор Ф. 0. Паулуччи был вынужден подать правительству записку, в которой говорилось о зверствах помещиков в Псковской губернии, и в частности в Опочецком Уезде: «Генерал-майор Чичагов купил в 1824 году в Опочецком уезде Псковской губернии поместье; кре­стьяне, недовольные его управлением, взволновались, и пять человек из них отправились в С.-Петербург с просьбой. Дело рассматриваемо было в комитете гг. министров, и хотя по высочайше утвержденному по­ложению оного поведено было дать им полицейское наказание и возвратить в вотчину, но г. Чичагов, ос­новываясь на высочайше утвержденном мнении Госу­дарственного Совета от 3 марта 1822 года, сослал од­ного из сих просителей, у которого было семейство, в Сибирь...

В 1824 году восстали крестьяне опочецкого поме­щика отставного штабс-капитана Наперсткова. Он до­казан в жестокостях с крестьянами, которых в корот­кое время пересек третью часть, обобрал хлеб, скот, отягощал работами, даже впрягал вместо лошадей, и столько был нечеловеколюбив к ним, что желал лучше морить их в тюрьме годы, нежели взять к себе или по­зволить им снискать себе пропитание у посторонних. Псковская палата уголовного суда видела источник сего зла, ограничив, однако, злоупотребительскую власть помещика определением: взять с него подписку в том, чтобы ни он, ни жена его не наказывали кре­стьян без ведома земской полиции. Правительствую­щий сенат освободил Наперсткова даже от сей обязан­ности...»

В 1861 году было отменено крепостное право. Председателем комиссии по подготовке и проведению крестьянской реформы в Опочецком уезде стал граф Сиверс — владелец крупнейшего имения Жадро. Уезд­ный предводитель дворянства, он не оставил дворян в обиде. Лучшие земли и строевые леса остались у помещиков. Крестьяне получили то, что похуже, по русской пословице: «На те, убоже, что нам не гоже». Более того, от земель, находившихся в крестьянском пользовании, были сделаны изрядные отрезки в пользу помещиков. По некоторым деревням они достигали ста с лишним десятин. Земельный надел для крестьян был установлен в пять десятин. За наделы они должны были вносить высокие выкупные платежи.

Опочка. Здание присутственных мест (ныне Опочецкое профессионально-техническое училище)

Однако многие помещики не спешили проводить реформу в жизнь. В Псковском областном архиве хра­нится «Дело о захвате крестьянами Старицкой воло­сти отрезанных земель» На двухстах с лишним листах оно повествует о двухлетней тяжбе крестьян Стариц­кой волости с помещиками.

11 сентября 1900 года в Псковский окружной суд поступило прошение от крестьян деревни Красихино о признании за ними права собственности по давности владения на 38 десятин 75 сажен земли. Члену суда Никольскому было поручено допросить под присягой свидетелей. 13 апреля 1901 года окружной суд при­знал за красихинцами право собственности на 38 деся­тин 75 сажен по давности бесспорного владения.

Красихинцы платили за эту землю аренду владе­лице имения Нестюгино Пещуровой, но после решения окружного суда платить отказались. Примеру красихинцев последовали крестьяне других деревень. Они запахивали отрезанные земли, рубили помещичьи леса, пользовались выгонами без всякой аренды.

2 апреля 1902 года крестьяне двенадцати деревень Крулихинского сельского общества составили «приго­вор» об изъятии всех отрезанных земель у владельца имения Крулихино князя Львова и передаче их кре­стьянам на льготных условиях.

Псковскому губернатору было предписано «принять самые решительные меры к прекращению беспорядков».

Спохватившись, окружной суд 22 мая 1902 года от­менил по прошению помещицы Пещуровой свое реше­ние. Вслед за этим землемеры начали спешно ставить межевые знаки, включая отрезанные земли в помещи­чьи владения. Крестьянское движение пошло на убыль.

1 октября 1902 года уездный исправник Дембинский доносил губернатору: «Волнения среди крестьян Старицкой волости против землевладельцев прекрати­лись, и в настоящее время все спокойно».

К началу XX века в Опочецком уезде было 120 име­ний, в среднем по 241 десятине в каждом. Некоторые помещики имели по нескольку тысяч десятин: владе­лец Петровского под Опочкой — 7206, баронесса Фре­дерикс — 4666, граф Гейден — 9225. На крестьянский двор в среднем приходился один надел (5 десятин).

Вплоть до революции 1905 года опочецкое кре­стьянство вело полунатуральное хозяйство. Даже кормилец-лен давал лишь небольшой денежный доход.

Опочка. Бывшая почтовая станция. Памятник архитектуры первой половины XIX века. В настоящее время городская автобусная станция.

Между тем опочецкие купцы, скупая у крестьян за бесценок лен, богатели: большими партиями продавали они лен в Петербурге и Нарве, увозили во Францию, Германию, Бельгию.

Обувь крестьяне в основном изготовляли сами: ле­том — кожаные поршни или лыковые лапти, зимой — крутцовики или валенки. Сапоги даже середняки обу­вали только по праздникам. Прялка и ткацкий станок были необходимой принадлежностью каждой семьи. Суконную и овчинную одежду шили «швецы» — порт­ные, которые ходили из деревни в деревню.

Жили крестьяне преимущественно в «черных» из­бах, которые были без дымоходов. Еда была самая скудная: хлеб с мякиной, картофель, капуста, огурцы, льняное масло.

Промышленность в уезде была развита слабо. В 1895 году Тиме — предприимчивый владелец мель­ницы и механической мастерской в селе Захино — по­строил небольшие турбинный и лесопильный заводы и первую в Псковской губернии сельскую электро­станцию. Постоянных рабочих у Тиме было не более 50 человек, остальные — сезонные.

В селе Воскресенском Воронецкой волости и в Крас­ном городе работали небольшие кожевенные заводы. Предприимчивые помещики строили в своих имениях небольшие заводы и фабрики, приобретали молотилки, веялки, сеялки, дисковые бороны, усовершенствован­ные плуги, разводили племенной скот.

Крестьяне-бедняки разорялись и уходили на зара­ботки в города, преимущественно в Петербург.

В самой Опочке также появились промышленные предприятия. В географическом описании города за 1900 год указаны кожевенные, кирпичный, черепич­ный и гончарный заводы купцов Кудрявцевых. На го­сударственном винном складе было занято около 50 ра­бочих, а всего на городских предприятиях трудилось около 200 человек.

Условия труда на них были тяжелыми. Но особен­но невыносимыми были они у рабочих кожевенных за­водов. Вот что позднее писал об этом один из первых опочецких рабочих-большевиков: «От кислых шкур в помещениях стоял смрад и липкая вонь. С непри­вычки человек задыхался, его тошнило, он терял со­знание. А два десятка рабочих в течение 12 часов в день крючьями вынимали из чанов трех-четырехпудовые шкуры, сдирали мездру, развешивали шкуры для сушки, засыпали лозу, дубили — и все это за 30— 40 копеек в день. Зимой — лютый холод, летом — тошнотворная жара, ручьи вонючей воды, вечно мокрая и грязная одежда. В лозорезке пыль лезла в нос, горло, глаза, вызывала неудержимый кашель, резь в глазах. Через несколько лет работы в таких условиях рабочие становились инвалидами».

Большую роль в экономической жизни уезда играли ярмарки. Только в Опочке они проводились за год 12 раз. Собирались они и в Святых Горах (ныне — Пушкинские Горы), и в Велье, и в Красном. В первую очередь ярмарки нужны были купцам, чтобы сбыть свои товары: хлопчатобумажные и шерстяные ткани, одежду, обувь, металлические изделия — ножи, нож­ницы, замки, молотки, косы, серпы.

Крестьяне тоже были заинтересованы в этих яр­марках. На них они могли продать изделия своих рук и выручить за них жалкие гроши, которые тем не ме­нее были единственным подспорьем в бедняцком хо­зяйстве. Они везли на ярмарки глиняную и деревян­ную посуду, детские игрушки, колеса, телеги, тканые холсты, скатерти, вышитые полотенца, шерсть, а так­же сельскохозяйственные продукты — хлеб, мясо. В дни ярмарок огромная Соборная площадь заполнялась под­водами. Кроме опочецких здесь бывали купцы из Нов­города, Витебска и других соседних городов.

Как же выглядела в ту пору Опочка — центр уезда?

Посетивший город в 1803 году ученый-путешест­венник Василий Северин отмечал, что Опочка — «из­рядный, правильно выстроенный город». К концу XIX века к первым каменным зданиям, построенным в годы, когда Опочка была губернским городом, приба­вились другие, которые возводили для себя состоя­тельные местные купцы. В середине XIX столетия было открыто движение по Киевскому шоссе, которое связало Опочку с такими крупными городами как Псков, Витебск, Петербург. К этому же времени отно­сится и постройка почтовых станций. Здание Опочец- кой почтовой станции сооружено в 1847 году Оно сохранилось до наших дней и является памятником архитектуры XIX века.

Опочка. Дом Кукольнина Памятник архитектуры конце XVIII века. Ныне городская музыкальная школа.

Центром города была Соборная площадь. Главными достопримечательностями оставались сооружения ека­терининской эпохи: корпус, Спасо-Преображенский собор и присутственные места, составлявшие «триединство»: казарма — церковь — тюрьма. О них и поговорка сложилась: «Отслужи царю-батюшке в сол­датах, помолись в церкви господу богу и с чистой со­вестью садись в тюрьму».

Вообще в Опочке Церквей было множество. Строили их на свои деньги купцы, приглашая мастеров из Пскова, а то и из столицы. Собор, например, возводил архитектор Иван Парфенов, Успенскую церковь — про­фессор Академии художеств А. Парланд, по проекту которого сооружался храм Спаса на крови в Петер­бурге. До наших дней сохранилась лишь кладбищен­ская Покровская церковь, поставленная в 1804 году.

Много церквей было сооружено и на территории уезда. В XVI веке в Святых Горах построен мужской монастырь. Еще раньше монастыри существовали в Опочке, Велье, Ворониче. Большинство церквей было воздвигнуто в XIX веке, многие из них являются па­мятниками русской архитектуры. В деревне Теребени до сегодняшнего дня сохранилось здание деревянной церкви, основанной в 1776 году, которое поражает своей простотой и гармоничностью и является ценным архитектурным памятником XVIII века.

В Опочецком уезде много исторических, дорогих русскому человеку уголков — Воронич, Велье, Крас­ный город (Красногородское), Заволочье. Одними из самых заповедных являются места, связанные с именем А. С. Пушкина.

Над излучиной Сороти стоял «опальный дом» поэта, над которым зеленели Михайловские рощи. В трех километрах от Михайловского, вниз по тече­нию Сороти, на высоком холме, круто обрывавшемся к реке, раскинулось Тригорское. Здесь стоял дом П. А. Осиповой-Вульф (бывшая мануфактура А. Вындомского), в котором Александр Сергеевич всегда на­ходил радушный прием.

А.  С. Пушкин похоронен в Святогорском монастыре. Сюда и в те годы приезжали из Петербурга и других городов России, чтобы поклониться праху великого рус­ского поэта.

Во время своей ссылки в Михайловское А. С. Пуш­кин не раз бывал и в уездном центре. Через Опочку он получал письма от друзей, вместе с Алиной Осипо­вой ездил в Лямоны к уездному предводителю дворян­ства Пещурову, которому был поручен надзор за ссыльным поэтом.

К концу XIX века в Опочке и уезде произошли из­менения в культурной жизни и просвещении. В 1787 году было открыто городское училище с семи­летним сроком обучения. Оно ежегодно выпускало 12—15 человек, занимавших впоследствии мелкочинов­ничьи должности.

В 1861 году открылась женская прогимназия, го­товившая учительниц начальной школы. Позднее ее преобразовали в гимназию. Школы были начальными, трехгодичными. Перед войной, в 1914 году, в них обу­чалось около 500 детей. Открывались школы и в уезде, большинство из них также с начальным обучением.

Большую роль в просвещении населения играла городская библиотека, насчитывавшая 45 тысяч томов и организованная на общественных началах энтузиа­стами. С увлечением работало общество любителей сце­нического искусства под руководством режиссера М. П. Румянцева.

Очагом дешевого развлекательства был частный кинематограф под претенциозным названием «Кинь грусть». Пошленькие немые киноленты вроде «При­ключения Глупышкина», «Сын дьявола», «Сашка- семинарист» демонстрировались под аккомпанемент рояля, иногда — духового оркестра. Однако и кино, и театр, и библиотека обслуживали «чистую публику», «избранных», для рабочих же оставались лишь церковь и кабак.

Опочка в конце XVIII века (часовня, училище, земская больница).

Для рабочего люда Общество трезвости открыло чайную. Посетители ее могли бесплатно выпить стакан чаю и нелегально — рюмку водки, посмотреть кар­тинки о блудном сыне, почитать черносотенную газету. На деле эта чайная была маленькой ячейкой полицей­ской зубатовской организации. (Инициатором создания этой организации, призванной отвлекать рабочих от революционной борьбы, стал в 1901 году начальник жандармского управления в Москве Зубатов.) Посе­щали чайную отъявленные пропойцы и забулдыги, го­товые за стакан чаю и рюмку водки шпионить за свои­ми товарищами-рабочими.

Совсем не было культурно-просветительных учре­ждений в деревнях. Правда, в пожарном депо в Свя­тых Горах купцы-любители изредка ставили водевили, но больше депо использовалось как карточный клуб во время ярмарок.

Плохо было налажено медицинское обслуживание населения. Опочецкая городская больница, построен­ная в 1894 году, была рассчитана лишь на 50 коек. Здесь работали 2 врача и 4 фельдшера. А всего на 140 000 населения уезда (вместе с Опочкой) было 8 врачей и 20 фельдшеров.

Бурное развитие науки и техники на рубеже XIX и XX столетий коснулось и Опочецкого уезда, вызывая поначалу в среде неграмотных, непросвещенных людей страх и недоверие.

Испокон века знали опочецкие крестьяне лишь два способа передвижения — пешком или на лошадях. Ко­гда же в деревне Захино появился первый велосипе­дист — им был чертежник, приглашенный владельцем местного завода из Петербурга, его приняли за послан­ника ада и обстреляли из дробовика. Перепуганный чертежник поспешил уехать из деревни.

Вскоре по уезду пронеслась молва, что по шоссе летает огнедышащий «змей-горыныч» — так окрестили крестьяне автобус, совершавший рейсы из Опочки в Остров и Пустошку.

В 1912 году в Опочку из Пскова прилетел первый русский авиатор Уточкин. Появление в небе огромной птицы вызвало суматоху. Жители соседних деревень сбежались в село Жигали, у которого опустился «ероплан». Так опочане впервые увидели самолет.

В годы первой русской революции

Бурными событиями начинался XX век в России. Усиливался промышленный кризис, росла безработица. Русская армия и флот терпели поражение в войне с Японией.

Большая часть пахотных угодий находилась у по­мещиков, и крестьяне, оставшиеся после реформы 1861 тода без земель, вынуждены были арендовать их у землевладельцев по самой высокой цене. Многие крестьяне разорялись и уходили в города в поисках за­работка, где пополняли толпы безработных. Рабочим и крестьянам некому было жаловаться на горькую долю: власть, полиция, суд были в руках промышлен­ников и помещиков.

Нарастало недовольство трудящихся существую­щими порядками. Повсюду развертывались выступле­ния рабочих и крестьян за свои права. Год от года они приобретали все более организованный характер. С 1903 года большое влияние на развитие революцион­ного движения в стране стала оказывать созданная

В.  И. Лениным Российская социал-демократическая ра­бочая партия.

События 9 января 1905 года в Петербурге, когда царские войска расстреляли мирную демонстрацию рабочих, шедших просить царя об улучшении своего положения, вызвали в народе глубокое возмущение и стали началом первой русской революции.

Ширились волнения и в Псковской губернии. 3 февраля была объявлена забастовка рабочих Вели­колукского железнодорожного узла. На другой день к ним присоединились рабочие Новосокольнического депо, а затем станции Дно. В Пскове прошла демон­страция учащейся молодежи.

В начале февраля заволновались крестьяне Опочецкого уезда. Владелица имения Лямоново баронесса Фредерикс жаловалась губернатору, что крестьяне от­казались работать и даже угрожали разгромить име­ние.

Началось брожение и в среде рабочих. В 1902 году из Пскова по заданию Псковской организации РСДРП в Олочку переехал Андрей Петрович Семякин — про­фессиональный революционер, член партии с 1898 года, отбывавший в Пскове ссылку. Он был участником исторического Псковского совещания, на котором ре­шался вопрос о создании Организационного комитета по созыву II съезда партии, а позднее входил в Псков­скую группу содействия «Искре».

В Опочке А. П. Семякин приступил к созданию местной искровской группы. Первоначально в нее вхо­дили лишь его брат Егор и агроном В. И. Ткаченко. Через некоторое время к ним присоединились приехав­шие в город И. И. Рябков и его жена Неонила Нико­лаевна. Все они были профессиональными революцио­нерами. Необходимо было расширять сферу влияния группы.

Семякин служил секретарем в уездной земской уп­раве и внимательно присматривался к людям. В эти годы в Опочке существовал рабочий кружок эсеров­ского направления, руководила которым петербургская курсистка И. И. Игнатович. Со временем члены этого кружка вступили в труппу А. П. Семякина.

Группа росла быстро. В нее вошли опочане — бух­галтер земской управы И. А. Лешенков, сестры Евгения и Вера Семендяевы, П. И. Семендяев, а также при­езжие — В. Г. Пупс, К. М. Хейсина, В. Л. Вульф, В.  В. Бартенев.

Большой опыт партийной работы имели А. П. Семякин и И. И. Рябков. Оба начинали революционную деятельность народовольцами, но сумели преодолеть узость взглядов, присущих членам этой организации, порвали с ней и вступили в социал-демократическую партию в первые годы ее возникновения. В 1904 году А. П. Семякин и вся его группа, заложив основы мест­ной партийной организации, уехали в Псков.

В 1904—1905 годах ряды организации пополнились: в нее вступили И. Н. Лузгин — старший писарь 94-го пехотного полка, расквартированного в Опочке, дело­производитель нотариуса Ф. Н. Николаев и другие. В 1906 году в городское училище приехал преподава­тель А. В. Лобанов, член партии большевиков с 1903 тода, который сразу включился в работу. У себя на родине в Вельском уезде Вологодской губернии он организовал социал-демократическую группу из учи­телей и беднейших крестьян.

Энергичную деятельность развила Опочецкая пар­тийная организация в годы первой русской революции. Большевистские листовки появлялись всюду — на до­мах и заборах, в солдатских казармах, на базарах и ярмарках в Опочке, Красном, Велье и Святых Горах, в школах.

Один из первых руково­дителей Опочецкой под­польной партийной ор­ганизации А. В. Лобанов.

 

В ночь на 4 августа полиция подобрала в городе 95 листовок, отпечатанных в Рижском и Либавском комитетах РСДРП. Прислал их С. А. Альтшулер, про­ходивший в Риге военную службу, а распространял Ф. Н. Николаев, за которым следила полиция. Спустя 10 дней он был задержан при распространении сбор­ника «В бой за свободу!», в котором содержались воз­звания, сатирические стихи «На тя, господи, уповаем», брошюра Н. Ленина (псевдоним В. И. Ленина) «К де­ревенской бедноте». Николаева арестовали и сослали. В городе он появился только через 12 лет, работал секретарем уисполкома. Однако вскоре Ф. Н. Нико­лаев умер от чахотки, полученной в тюрьмах и ссыл­ках.

В 1906 году проходили выборы в I Государствен­ную думу. В Опочке, как и во всей России, разгорелась напряженная политическая борьба. Буржуазия и поме­щики выдвинули кандидатуру графа П. А. Гейдена, крупнейшего помещика уезда, а демократические силы — врача Н. А. Ладыгина, передового обществен­ного деятеля, демократа. Партийная организация го­рячо поддерживала его кандидатуру, однако избран был граф Гейден.

В I Государственной думе он сразу попал в число виднейших лидеров, создал «группу графа Гейдена», которая после царского манифеста 17 октября оформи­лась в близкую к октябристам «партию мирного обнов­ления». Эта партия поддерживала правительство Вит­те, Дубасова, Горемыкина и Столыпина. С ними-то граф Гейден и договорился о вхождения в состав каби­нета министров.

В 1907 году граф умер. Либеральная пресса пре­возносила до небес его «прекрасный образ» и скорбела о «тяжелой утрате».

В.  И. Ленин отозвался на эту смерть статьей «Па­мяти графа Гейдена» (июнь 1907 года), в которой на­звал его «типичным контрреволюционным помещиком».

Каждый член Опочецкой партийной организации отвечал за свой участок работы. Среди крестьян рабо­тал С. А. Альтшулер, А. В. Лобанов — среди учителей и учащихся, И. А. Лешенков и В. Г. Пупс — среди ра­бочих. В. Л. Вульф печатал листовки и оформлял сбор­ник революционных стихов и песен, в чем ему помо­гала Е. А. Семендяева. В. А. Семендяева заведовала кассой и общественной библиотекой, вела партийные дела.

Поначалу не удалось наладить пропагандистскую деятельность среди рабочих-кожевников. На занятия кружка являлось всего 3—4 человека. Тяжелый труд, бесправие и нужда породили в среде рабочих страх. Но И. А. Лешенков и В. Г. Пупс вели занятия доход­чиво и с таким увлечением, что с каждым днем число слушателей увеличивалось. Скоро кожевники стали по­стоянными участниками всех нелегальных сходок в Лазаревском лесу за Святотечью и в лесу за Разувайкой на берегу Великой.

В июле 1907 года под руководством партийной ор­ганизации прошли две забастовки кожевников. В те­чение двух недель члены Опочецкой парторганизации оказывали бастующим бесплатную помощь продук­тами. Упорство заводчиков было сломлено. Все требования пролетариев — о повышении заработной платы, о сокращении рабочего дня и улучшении условий тру­да — были удовлетворены полностью. Однако непо­средственные руководители забастовки И. А. Лешенков и В. Г. Пупс были арестованы.

К 1906 году рабочее движение пошло на спад. Но все чаще поднимались на борьбу за свои права кре­стьяне. Летом 1907 года забастовали беднейшие кре­стьяне сразу нескольких волостей. Момент для восста­ния был выбран удачно: началась пора сенокоса и со­зревания хлебов, помещики были заинтересованы в своевременной уборке урожая.

Опочецкие большевики руководили действиями крестьян. Верными помощниками партии становились активисты, среди которых были рабочие, крестьяне, сельские врачи, учителя: в Красногородекой волости — учительница А. Н. Вячеславова, в Матюшкинской — лесничий В. М. Ершов, в Велейской — фельдшер М. Я. Кутуева и крестьянин из села Велье В. А. Ухорский.

Наиболее активно выступали крестьяне Старицкой и Полянской волостей. Они захватывали помещичьи земли, рубили барский лес, отказывались платить по­дати, идти в солдаты. На деревенских посиделках мо­лодежь читала нелегальную литературу и революцион­ные стихи.

Поселок Глубокое. Жилой дом начала XIX века.

16 июня 1907 года в Полянах состоялся сход, где решался вопрос об организации забастовки сельскохо­зяйственных рабочих. Собралось более 400 человек. Крупному конному полицейскому отряду удалось разогнать сход, но в ту же ночь дотла сгорела усадьба Полянского помещика Глушанина.

С каждым днем усиливалась слежка полиции за членами Опочецкой парторганизации.

Летом 1907 года группу опочецких большевиков возглавил А. В. Лобанов. Среди учениц педагогических курсов он организовал марксистский кружок. Занятия в нем помогали воспитывать у будущих учителей марксистское мировоззрение. Многие из членов кружка стали потом профессиональными революционерами. А. В. Лобанов организовал также уездный учительский союз.

В декабре 1907 года по доносу прислуги в доме Се­мендяевых полиция произвела обыск и нашла хранив­шийся в тайнике партийный архив: кассовую книгу, протоколы собраний, экземпляры нелегальных изда­ний, а также два гектографа. Семендяевы, Вульф и Лобанов были арестованы и посажены в опочецкую тюрьму. День их отправки в Псков полиция держала в строгом секрете. Вульфа и Семендяевых приговорили к ссылке, Лобанова — к тюремному заключению в кре­пости и лишению права преподавания в школах.

Опочецкая партийная организация перестала су­ществовать, но ее дело не пропало даром: она подго­товила десятки идейных борцов для дальнейшей борь­бы с самодержавием.

После поражения первой русской революции насту­пил период жестокой столыпинской реакции. Все актив­ные участники народных выступлений в уезде были сосланы в северные губернии — Архангельскую и Во­логодскую. В опочецкой тюрьме не хватало мест, аре­стованных держали в волостных правлениях, в ниж­нем этаже здания Дворянского собрания. Крестьяне возвращали на барские усадьбы лес, вывезенный из помещичьих владений. Полиция взыскивала недоимки,

Столыпинская аграрная реформа принесла опочецким крестьянам новые беды. Помещики охотно переда­вали в поземельный банк отрезанные земли: они полу­чали за свои отрезки цену, вдвое превышавшую рыночную стоимость. Поземельный банк предоставлял эту землю крестьянам с рассрочкой на 49 с половиной лет, но эта земля обходилась им вчетверо дороже.

Бесчисленные тяготы свалились на крестьян и от размежевания надельной земли на хутора. Малозе­мельному крестьянству оно несло разорение. Лишив­шись общих выгонов, кустарников и водопоев, кре­стьяне не могли вести хозяйство на 3—5 десятинах, продавали свои дома и уходили в города. А кулаки скупали за бесценок наделы бедняков и быстро бога­тели.

Закон запрещал помещикам приобретать надельные земли, но они покупали их на имя своих кучеров, ла­кеев, батраков и на всякий случай брали от тех век­селя. Так делал, например, помещик Болычев. Власти закрывали глаза на любые мошенничества богатеев.

Владелец имения Васильевское Печано-Горайской волости Корсаков через подставных лиц купил не­сколько наделов у глуховских крестьян, а взамен выделил захудалую пустошь в другом конце уезда. Земли крестьян вклинивались в корсаковские владе­ния, а землица у глуховцев была хоть куда: по берегу Великой, с заливными лугами.

Окружной суд утвердил мошенническую сделку и постановил снести постройки глуховских мужиков, продавших наделы. Завязалась многолетняя тяжба, дело о которой хранится в Псковском областном ар­хиве.

В 1903 году Корсаков вызвал в Глухово большой отряд урядников и сотских и заставил глуховцев дать подписку о том, что они уберут постройки добровольно.

Однако начавшаяся революция 1905 года вынудила власти отложить это дело. В 1907 году дворянский съезд избрал Корсакова-сына предводителем дворян­ства, Корсаков вновь возбудил дело и решил его, что называется, в одночасье.

Бывшая глуховская крестьянка Александра Семе­новна Семенова, из деревни Голощапы (колхоз «Путь к коммунизму»), позже рассказывала: «Я тогда еще девочкой была, но хорошо помню, как в деревню во­рвались урядники и стражники, оцепили деревню так, чтоб к ней и зверь не проскочил, и птица не проле­тела. Десятка два бравых молодцов с топорами и ло­мами взобрались на чердаки и своротили крыши и печ­ные трубы всех глуховцев — и тех, которые продали наделы, и тех, которые не продали. Через час или два все было кончено. Стражники отправились в Василь­евское пир пировать, а наши мужики запрягли лоша­док, сложили узлы в телеги и поехали куда глаза гля­дят. Вся деревня из 13 дворов была разворочена. Так я очутилась в Голощапах, в 50 верстах от родного Глу­хова».

Десять лет стояли глуховские сады над рекой Ве­ликой, напоминая всем, что некогда здесь была де­ревня. Только Октябрьская революция восстановила справедливость: глуховцы вернулись в свою деревню и построили себе новые избы.

Первая мировая война принесла народу неисчисли­мые бедствия. Промышленность работала только на военные нужды. Не хватало самых необходимых това­ров — соли, спичек, керосина. Все молодые и здоровые мужчины находились в армии. В деревнях многие поля оставались незасеянными.

Еще бедственнее было положение в прифронтовых районах. Опочецкий уезд, как и вся Псковская губер­ния, входил в прифронтовую полосу. Штаб Северного фронта находился в Пскове. Немцы занимали Латвию. Война вплотную придвинулась к границе Опочецкого уезда. В прифронтовых районах чаще происходили мо­билизации людей, чаще реквизировали фураж и про­довольствие.

В 1916 году для военных целей спешно строилась Псково-Полоцкая железная дорога. Работали здесь пленные австрийцы и женщины из прилегающих во­лостей: Воронецкой, Полянской, Петровской и Жадринской. Строительство дороги создавало дополнитель­ные трудности в продовольствии и фураже, усиливало нехватку в деревнях рабочих рук. Голод стучался в двери едва ли не каждого деревенского дома. Одни лишь кулаки благоденствовали.

Самодержавие не способно было вывести страну из кризиса. Выход был только в революции, и она свер­шилась.

За власть Советскую!

18 февраля 1917 года в Петрограде забастовал Пу­тиловский завод. К нему примкнули крупнейшие за­воды столицы. 25 февраля бастующие выдвинули поли­тические требования: «Долой царя!», «Долой войну!», «Хлеба!». К рабочим примкнули солдаты петроград­ского гарнизона. 27 февраля самодержавие было сверг­нуто. Революция победила во всей стране. Повсюду создавались Советы рабочих и солдатских депутатов.

В Опочке Февральскую революцию встретили поразному. Рабочий и мастеровой люд, познавший горечь поражений в первой русской революции, сдержанно и с недоверием взирал на красные банты купцов Селюгина и Кудрявцева.

Зато опочецкая буржуазия с ликованием встретила «зарю свободы». Купеческие сынки и дочки на много­численных собраниях кричали о свободе, равенстве и братстве. В учреждениях убирали портреты царя. По­лиция сняла форму и разоружилась.

Власть перешла к городской управе, в которую вхо­дили купец Караваев, заводчик Кудрявцев, нотариус и лесопромышленник Григорьев, воинский начальник подполковник князь Львов и городской голова купец Селюгин. Полицию сменила «народная милиция», в которую охотно шли кулацкие сынки, предпочитавшие воевать «до победного конца» с толпами женщин, тре­бовавших хлеба, а не проливать кровь на фронте. Для подготовки к выборам в Учредительное собрание в Опочку прибыл комиссар Временного правительства с чрезвычайными полномочиями.

В городе был также создан Совет рабочих депута­тов, но руководство в нем захватили эсеры и меньше­вики. Совет разместился в Дворянском собрании. В доме были большой зал и много отдельных комнат, в которых поместились фракции большевиков, меньше­виков, эсеров, бундовцев и анархистов. В зале почти ежедневно проходили бурные заседания Совета, три­буну которого большевики использовали для разобла­чения ставленников Временного правительства, защи­щавшего старые, монархические порядки.

Понимая, что Временное правительство не решит вопрос о земле, крестьяне начали действовать сами. Уже в апреле 1917 года в Воронецкой волости воз­никли земельный и продовольственный комитеты. Зе­мельный комитет занялся распределением помещичьих и монастырских земель, а продовольственный реквизи­ровал излишки зерна у помещиков и обеспечивал се­менами бедняцкие хозяйства Вскоре по всему уезду начался захват помещичьих земель.

Страх охватил помещиков. 29 июня воронецкие зем­левладельцы жаловались в губернскую управу: «В Святых Горах Псковской губернии земельный ко­митет в четверг 29 июня назначил самовольную раз­дачу помещичьего клевера на скос крестьянам. Упомя­нутый комитет, как самозванный, мы не хотим при­знать. Продовольственный комитет самовольно вывез из наших амбаров запасы зерна».

Прислать солдат для усмирения крестьян просил владелец имения Васильевское Печано-Горайской волости уездный предводитель дворянства Корсаков, по­славший телеграмму министру внутренних дел. Вре­менное правительство немедленно направило в Воро­нецкую волость сотню казаков «дикой дивизии». Земля и покосы были возвращены помещикам, но едва ка­заки уехали усмирять печано-горайскую бедноту, как воронецкие мужики взялись за косы, выкосили поме­щичьи луга да еще пригрозили помещикам: «Будете жаловаться — спалим все именья!»

22 июня 1917 года городская управа собрала ми­тинг, на котором предполагалось разъяснить населению смысл июльских событий в Петрограде, свалив всю вину на большевиков. На митинг прибыл член Совета С.  Е. Ефимов. Уроженец деревни Мулдово Красного­родской волости, питерский рабочий, фронтовик, он был направлен в Опочку Петроградским комитетом партии. Его сопровождала группа вооруженных солдат.

Митинг проводил нотариус Григорьев. Он предло­жил солдатам покинуть собрание. «Солдаты не уйдут!»—спокойно заявил С. Е. Ефимов. Григорьев раздраженно повторил свой приказ. Тогда солдаты чет­ким шагом прошли через весь зал и поднялись на три­буну. Григорьев обмяк, залепетал извинения, попя­тился к выходу. Вслед за ним заторопились и его сто­ронники. С. Е. Ефимов занял место председателя. В своем выступлении он раскрыл истинное лицо Вре­менного правительства, защищавшего интересы капи­талистов и помещиков.

В августе по указанию Псковского губернского Со­вета произошло объединение Опочецкого Совета рабо­чих депутатов с Советом солдатских и казачьих депу­татов. В объединенный Совет вошли и крестьянские депутаты от ряда волостей.

В городе готовился контрреволюционный мятеж, во главе которого стояли члены городской управы. В ок­тябре по директиве губернской контрреволюционной эсеровской верхушки в Опочке был организован «уезд­ный комитет спасения Родины». Ему была подчинена милиция города и волостей, а также остатки запасного полка. Председателем комитета назначили городского голову Селюгина.

Залп «Авроры» эхом прокатился по всей стране. К концу 1917 года в Пскове и в большинстве уездов губернии установилась власть Советов. Но в Опочке городская управа и не думала складывать свои полно­мочия. Силы местного Совета были явно недостаточны, чтобы вооруженным путем взять власть. Большевист­ская организация направила С. Е. Ефимова в Великие Луки с просьбой о помощи.

10 января 1918 года в Опочку вступил отряд из 185 конников под командованием В. Н. Казиева. В тот же день был создан Опочецкий военно-революционный комитет, в который вошли В. Н. Казиев (председа­тель), И. В. Смирнов, С. Е. Ефимов, А. С. Семенов и П. Н. Корнеев. Во все волости полетели гонцы с воз­званием ревкома к рабочим и крестьянам о вступлении в Красную гвардию. Уже на следующий день в отряде числилось 252 добровольца. Первыми в Красную гвар­дию записались рабочие-кожевники В. А. Марков и И. Ф. Фаддеев.

Четыре взвода немедленно отправились на передо­вую и заняли рубеж по реке Синей — от погоста Синяя Никола до села Новопокровское. Два взвода остались в распоряжении ревкома. Днем и ночью прибывали из волостей добровольцы. Не хватало оружия. Неоцени­мую услугу ревкому оказал бывший делопроизводи­тель опочецкого воинского начальника И. И. Ефищенко. Он указал месторасположение склада оружия, тай­но переданного «комитету спасения» при расформиро­вании запасного полка. В ночь на 13 января конники Казиева бесшумно сняли часовых, вынесли из тайника 600 винтовок, 2 пулемета и большое количество патро­нов. Так возник первый Опочецкий красногвардейский батальон. В январе 1918 года красногвардейцы раз­громили «комитет спасения». Были схвачены предво­дители мятежников Селюгин и Караваев. Городская управа была разогнана.

В те дни железнодорожники станции Опочка соб­ственными силами разоружили железнодорожную ми­лицию, заняли телеграф и паровозное депо, овладели всеми станциями на территории уезда — Тригорской, Вощагином, Есенниками. В феврале—марте 1918 года в уезде повсеместно власть перешла к волостным Со­ветам.

Для налаживания работы из Петроградского коми­тета партии в Опочку прибыла группа коммунистов — матросы И. Крылов, О. Жутовский, П. Семенов; рабо­чие М. Моисеев, С. Савельев, А. Щеголев, В. Архипов, Н. Иванов. Председателем уездного комитета РКП (б) был избран питерский рабочий В. В. Громов, член пар­тии с 1905 года.

Вместе с местными партийными работниками и активистами посланцы рабочего класса знакомили кре­стьян с порядком наделения их землей, разъясняли, как надо проводить реквизицию помещичьих имений.

В. В. Громов — один из организаторов Совет­ской власти в Опочецком уезде.

К весне 1918 года в губернии кончились запасы хлеба. Особенно тяжелое положение было у рабочих и крестьян Опочецкого уезда, которые в годы войны были на оккупированной немцами территории и по­страдали больше других. В ход пошли даже семена, предназначавшиеся для ярового сева. На помощь пско­вичам пришли жители других губерний.

Однако и в уезде хлеб был у кулаков. Но они дер­жали свои запасы за тремя замками. IV уездный съезд Советов приветствовал решение Совнаркома об изъятии у кулаков излишков хлеба: «Мы заявляем, что не позволим задушить нашу пролетарскую революцию го­лодом, заявляем, что кто против того, чтобы взять хлеб у кулака, кто против создания комитетов бедноты, тот против пролетарской революции, и тому мы объявляем беспощадную борьбу. За хлеб, за социализм!»

Во всех волостях уезда были созданы комитеты бед­ноты. Они вели учет урожая, назначали сроки обмо­лота, руководили борьбой с кулаками — укрывателями хлеба. Для проведения продразверстки уездный коми­тет партии и уездный исполком направили в волости лучших своих работников — А. Щеголева, М. Моисеева, Ф. Доценко, И. Смирнова, И. Васильева, М. Бурцева, Д. Предэ.

Кулаки стали умышленно сокращать посевы, чтобы костлявой рукой голода задушить Советскую власть. Главным производителем хлеба стал середняк. Совет­ская власть наделила его землей, помогла семенами. С ее помощью и бедняки получили землю, скот, се­мена.

Озлобленное кулачество схватилось за оружие. В деревне Смиклы Сине-Никольской волости при сборе продотрядом хлеба по продразверстке были убиты ку­лаками два красноармейца и один тяжело ранен. В Смиклы прибыл отряд коммунистов под руковод­ством П. Павлова. Кулаки сожгли скирды и ушли в лес. В селе Нестюгино выстрелом из винтовки был убит председатель комбеда Н. М. Любимов, посланец Путиловского завода (ныне сельсовет носит его имя). В селе Духнове кулацкая банда зверски расправилась с председателем Духновского волисполкома Д. Ботви­ным.

Д. П. Ботвин — председа­тель Духновского волис- полкома, убитый кулака­ми в 1921 году

Но несмотря на происки кулаков, жизнь в деревне налаживалась. Крестьяне впервые получили возмож­ность трудиться на себя, они все больше доверяли Со­ветской власти.

Опочецкий уезд почти не знал мирной передышки. Уже в январе 1918 года германские войска стояли на левом берегу реки Синей. А после предательского срыва Троцким мирных переговоров в Бресте 18 фев­раля 1918 года интервенты перешли в наступление по всему фронту. Немецкие штабы разработали план за­хвата Пскова. Они рвались к революционному Петро­граду. Над Страной Советов нависла смертельная опас­ность.

21 февраля 1918 года возглавляемый В. И. Лени­ным Совет Народных Комиссаров обратился к народу с воззванием: «Социалистическая Республика Советов в опасности!»

В ответ на призыв партии вместе со всеми совет­скими людьми трудящиеся Опочки начали готовиться к боям. В ряды Красной гвардии вступили сотни опо- чан. Ушел на фронт и первый красногвардейский ба­тальон.

23 февраля 1918 года под Псковом защитники ре­волюции дали решительный отпор германским импе­риалистам, и этот день стал днем рождения Советской Армии.

По подписанному 3 марта 1918 года мирному дого­вору западная часть Опочецкого уезда (по левую сто­рону реки Синей), оккупированная немцами, отошла к буржуазной Латвии. На этой территории немцы воз­рождали дореволюционные порядки. Преисполненные благодарности помещики писали принцу Леопольду Баварскому: «Мы просим занятия всей территории Псковского, Островского, Опочецкого и Порховского уездов». Немцы обязали крестьян два дня в неделю работать на помещичьих землях. Налоги за 1918 год взимались здесь в десятикратном размере, невыплата каралась штрафом и тюремным заключением.

Население боролось с оккупантами. Партизаны уни­чтожали карателей, захватывали обозы с награблен­ным имуществом и продовольствием, разбирали желез­нодорожные пути, жгли мосты.

Немецкие офицеры в панике доносили начальству, что на советской границе появилась армия, которой командует «генерал Соловей», неустрашимый и непо­бедимый. Такой переполох вызвали в стане врага сме­лые и внезапные вылазки партизанского отряда под предводительством Георгия Матвеевича Соловьева.

9 марта 1918 года в Новоржеве состоялся съезд рев­комов трех уездов — Новоржевского, Островского и Опочецкого. Съезд создал объединенный штаб парти­занского движения этих уездов и дал директиву о фор­мировании новых отрядов. Начальником штаба был на­значен член ВЦИКа Владимир Понятский. Штаб ру­ководил формированием и обучением партизанских от­рядов и всеми боевыми действиями на оккупирован­ной территории, доставкой советских газет и листовок. Крупный пересыльный пункт находился в деревне Поверище Печано-Горайской волости. Нелегальную лите­ратуру проносили молодые опочецкие активисты, пе­реходя ночью вброд реку Синюю.

В апреле—мае 1918 года были повсеместно введены всеобщее военное обучение и всеобщая воинская обя­занность, созданы военные комиссариаты.

Военные вопросы все еще оставались главными в работе укома и уисполкома, но и хозяйственные не терпели отлагательства.

25 мая 1918 года открылся 3-й уездный съезд Со­ветов. На съезде разгорелась острая политическая борьба. Эсеры Велейской, Красногородской, Полянской и Сине-Никольской волостей объединились в контрре­волюционную группу и выступили с лозунгом «беспар­тийных Советов». Они получили отпор со стороны боль­шевиков И. Крылова, А. Шутовского и М. Моисеева. Тем не менее в состав уездного исполкома вошло лишь 5 большевиков. Однако председателем уисполкома съезд избрал И. П. Крылова, и это было большой победой.

20 ноября 1918 года состоялась и 1-я Опочецкая уездная конференция РКП (б). Первым секретарем укома был также избран И. П. Крылов.

По соглашению от 27 августа 1918 года между Со­ветской Россией и Германией последняя обязалась вы­вести свои войска из ряда советских районов. Однако под всяческими предлогами она откладывала сроки, облегчая белогвардейскому командованию создание Се­верной армии, предназначавшейся для похода на Пе­троград.

Оживленно было в те дни на вербовочных пунктах в Пскове, Острове, Двинске (ныне — Даугавпилс). В белогвардейскую армию хлынули бывшие офицеры, чиновники, лавочники, кулаки. Контрреволюция под­няла голову.

Но в ноябре 1918 года в Германии началась рево­люция. Немецкие солдаты больше не хотели воевать, они рвались с фронта домой, чтобы принять участие в сражениях за свободу и труд. Вымуштрованные, по­корные до недавнего времени рядовые срывали пого­ны, бросали оружие и требовали у офицеров отправки домой. В окопах, вырытых на псковской земле, немец­кие солдаты начали понимать, кто их истинный друг, а кто — враг. По всей линии фронта шло братание сол­дат двух ранее враждебных армий.

25 ноября передовые части Красной Армии ворва­лись в Псков, а через два дня командир особого отряда коммунистов Ян Фабрициус послал В. И. Линину те­леграмму, в которой сообщал об освобождении города.

 * * *

К началу 1919 года Опочецкий уезд был также очищен от оккупантов и белогвардейской нечисти. Но враги скоро оправились от поражения.

Шел 1919 год, он потребовал от партии и народа нового напряжения сил для борьбы с интервенцией и контрреволюцией. В январе в пределы Псковщины вторглись банды Булак-Балаховича, входившие в со­став армии Юденича. Еще больше осложнилась обста­новка к лету. Республика Советов находилась во вра­жеском кольце. В Сибири действовал Колчак, с юга на Петроград двигался Юденич, с запада в страну вторглись белополяки.

Один за другим уходили на фронт члены Опочецкой партийной организации. В Опочке спешно форми­ровался территориальный полк. В это время в уездный военный комиссариат прибыл, чтобы стать на учет, ге­нерал-лейтенант царской армии Иосиф Иванович Ме- ницкий. В 1914—1917 годах он находился на фронте, был награжден именным золотым оружием. В октябре 1917 года И. И. Меницкий командовал корпусом на Ру­мынском фронте. Румынские бояре сулили ему златые горы за переход на их сторону, а белогвардейцы пыта­лись завербовать в белую армию. Иосиф Иванович все эти предложения отверг.

Военный комиссар попросил И. И. Меницкого пройти в уездный комитет партии. В кабинете секре­таря укома И. П. Крылова произошла встреча балтий­ского матроса-коммуниста и дворянина — генерал-лей­тенанта русской армии. Крылов предложил генералу командование полком. Сначала Иосиф Иванович реши­тельно отказывался от предложения, ссылаясь на уста­лость и желание отдохнуть.

- К тому же, — добавил он, — ваших идеалов ре­волюции я еще толком понять не могу.

Однако человек в матросском бушлате с такой убеж­денностью рисовал будущее России, что генерал в конце беседы сказал: «Я подумаю».

Утром следующего дня он пришел в военкомат:

- Я пойду с вами против интервентов и всех, кто с ними.

Назавтра военкомат созвал бывших офицеров ста­рой армии. Одетые в поношенные пальто и полушубки, в истоптанных валенках и нахлобученных солдатских папахах, они имели весьма жалкий вид. В комнату, где собрались вызванные, вошел высокий человек в опрят­ной бекеше защитного цвета, серой папахе и белых бурках. В его обветренном лице с седеющими усами, легкой походке и твердом голосе, во всей осанке без труда угадывался военный, хотя на плечах и не было погон. Это был Меницкий. С ним вошел солдат в потер­той фронтовой шинели, в ботинках с обмотками. Гене­рал подошел к столу, обвел глазами собравшихся. На­ступила тишина, все замерли как по команде «смирно».

- Мне поручено сформировать новый полк для обучения военному делу всего населения уезда, способ­ного носить оружие. Комиссаром полка назначен то­варищ Бойцов, — генерал указал на стоявшего рядом с ним солдата, — командным составом полка бу­дете вы.

Генерал достал из планшета список н стал назы­вать присутствующих.

- Полковник Спегальский!

Спегальский отделился от группы.

 - Вы коренной опочанин, сын кустаря-слесаря. Кому как не вам быть в Красной Армии? Назначае­тесь моим заместителем.

- Поручик Никитин, сын учителя земской школы. Имеете опыт штабной работы, назначаетесь адъютан­том командира полка. Вот вам бумага и карандаш — записывайте мои приказания.

 - Подпоручик Песьяцкий, сын купца. Назначаю вас каптенармусом.

Так прошли перед генералом все присутствующие. Каждый получил назначение. Заканчивая встречу, И. И. Меницкий тактично, но твердо предупредил:

- Красная Армия еще не имеет уставов. Какими они будут — я не знаю, но уверен, что в основу их ля­гут преданность Родине, дисциплина, порядок. На бы­строе получение обмундирования не рассчитывайте. Надеюсь, у каждого найдутся шинель и снаряжение. Завтра явитесь вполне военными людьми.

Так рождался Опочецкий резервный территориаль­ный полк.

Первый маршевый батальон полка отправился на фронт в марте 1919 года. Вместе с бойцами ушли Бой­цов, Спегальский, Никитин. На их место из Пскова прибыли Аполев и Павлов (пыне пенсионер, живет в Опочке).

Бессменным командиром полка до конца граждан­ской войны оставался И. И. Меницкий. В 1922 году он вышел в отставку, после чего преподавал в Псков­ском и Гжатском техникумах. Умер в Гжатске в 1933 году и похоронен со всеми воинскими почестя­ми. Добрая память о красном генерале до сих пор жи­вет в сердцах опочан.

Бывшая женская гимназия (ныне одно из зданий Опочецкого педагогического училища).

Летом и осенью 1919 года на Псковщине шли оже­сточенные схватки с белогвардейцами, рвавшимися к Петрограду. Подняли головы и опочецкие кулаки, ру­ководимые эсеровским подпольным «крестьянским союзом».

В Глубоковской и Еженской волостях Опочецкого уезда мятеж возглавили купец Валиков и кулак Гри­горьев. Их банда ворвалась в Глубокое, обезоружила милицию, схватила всех советских работников и под конвоем угнала в лес. Начались погромы и грабежи. Бандиты захватили склады с хлебом и племенной скот, Разграбили квартиры советских служащих, сожгли документы земельного и продовольственного отделов. В здании волисполкома засела волостная управа во главе с Григорьевым, в военном комиссариате — штаб «крестьянской армии» во главе с командующим Вали­ковым. «Армия» расположилась в селе. Бандиты де­лили награбленное и шумно пировали. Телефонные ап­параты были разбиты, связь с Опочкой прервана. Ве­чером началась расправа с коммунистами и беспартий­ными активистами. Жителей окрестных деревень со­гнали в Паново и на глазах женщин и детей расстре­ляли начальника глубоковской милиции Доната Предэ, заведующего волостным земельным отделом Якова Васильева и заведующего продовольственным отделом Василия Миронова, а других активистов жестоко из­били.

Пока шла расправа, глубоковский лесничий А. Г. Олехнович успел верхом доскакать до почтовой станции Звоны и сообщить о происходящем в Опочку. Рано утром в Глубокое прискакал конный отряд Опочецкой ЧК и милиции. Банда была окружена и уни­чтожена. Я. Васильева, В. Миронова и Д. Предэ похо­ронили с воинскими почестями.

Однако вскоре вспыхнул мятеж в Афанасьево-Слободской волости, расположенной вблизи латвийской границы. Организовали его кулаки братья Крутовские и Ефимов. Они захватили центр волости — село Мат­веево, расправились с коммунистами и активистами, насильственно мобилизовали в свою «армию» всех муж­чин и провозгласили «Афанасьево-Слободскую свобод­ную республику». Главари мятежа связались с контрре­волюционным подпольем Сине-Никольской и Печано-Горайской волостей. Отряд, посланный для ликвида­ции мятежа, бандиты встретили пулеметным огнем. Многие красноармейцы погибли. Раненых бандиты зверски замучили.

Опочка. Памятник героям гражданской и Великой Отече­ственной войн на Валу.

Уком РКП (б) поднял на борьбу с мятежниками коммунистов и комсомольцев. Срочно был организован сводный отряд. По распоряжению губкома партии па помощь этому отряду была направлена из Пскова во­инская часть. Мятеж был подавлен.

Однако в конце 1919 года неожиданно началось на­ступление белолатышских войск. Белогвардейцы стре­мились захватить Опочку, перерезать Киевское шоссе и Псково-Полоцкую железную дорогу и двинуться на Петроград.

Опочецкий уком РКП (б) получил телеграмму из Пскова: любой ценой остановить врага до подхода ре­гулярных частей Красной Армии. В одну ночь был сформирован 1-й Опочецкий коммунистический от­ряд и отправлен на границу под командованием быв­шего офицера Смоленцева. Обязанности комиссара при­нял на себя первый секретарь укома А. Самуйлов. За­ставами командовали коммунисты П. Павлов, А. Ерохов и П. Долгачев.

В условиях морозной зимы, плохо одетые и слабо вооруженные, бойцы отряда вели жестокие бои с частями регулярной армии врага, снабженного ан­глийским оружием и снаряжением. Многие наши бой­цы пали в этих боях смертью храбрых, во враг был задержан до подхода 11-й стрелковой дивизии.

В годы гражданской войны уроженцы опочецкой земли прославили себя ратными подвигами. Среди них — Ануфрий Иванович Ерохов из Глубоковской волости, большевик с 1917 года, унтер-офицер старой армии. Командуя ротой Коммунистического батальона, он громил под Псковом банды Булак-Балаховича. Его рота совершила смелый налет на погост Виделибье и имение Александровское и захватила много пленных, обоз, продовольствие, снаряжение и снаряды. Понеся большие потери, бандиты бежали. За эту операцию А. И. Ерохов был награжден орденом Красного Знамени.

Николай Ефимович Ефимов из деревни Загони Барабинского сельсовета 18-летним пареньком добро­вольно ушел в Красную Армию. За мужество, прояв­ленное в сражениях, он не раз получал благодарность от командования. Ему были вручены золотые именные часы от К. Е. Ворошилова. В 1926 году Н. Е. Ефимов окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе, а за­тем возглавлял одну из ее кафедр.

Первыми помощниками коммунистов в годы борьбы за Советскую власть были комсомольцы. Они помогали бороться с кулаками, укрывавшими хлеб, вели среди крестьян разъяснительную работу, первыми вступала в отряды для борьбы с интервентами и белогвардей­цами.

Смелой разведчицей в годы гражданской войны стала опочецкая комсомолка Настенька Блохина (Ана­стасия Селеневич-Блохина). По поручению партизан­ского штаба она доставила красноармейцам в блокиро­ванный Севастополь большую сумму денег, на которые затем были куплены пушки и винтовки, и этим по­могла разгромить врага. Одна из экспозиций Опочец­кого народного краеведческого музея рассказывает о замечательной жизни А. П. Селеневич-Блохиной.

В жестоких схватках с оккупантами и белогвардей­цами, в борьбе с кулачеством отстояли опочецкие рабо­чие и крестьяне, руководимые партией большевиков, Советскую власть, свое право на новую жизнь.

К новой жизни

...Шел 1920 год. Еще не закончилась гражданская война, а рабочие и крестьяне Республики Советов при­ступили к строительству жизни на социалистической основе.

Положение в стране было тяжелым. Народное хо­зяйство было подорвано империалистической и граж­данской войнами, иностранной военной интервенцией. Псковщина также была сильно разорена. Не работали многие фабрики и заводы, не хватало сырья и топлива. В деревнях из-за недостатка рабочих рук годами оста­вались невозделанными поля. Не было самого необ­ходимого: семян, плугов, сеялок, соли, спичек.

Усилия партии и народа в эти годы были направ­лены на восстановление хозяйства. Несмотря на тяже­лые условия, рабочие и крестьяне, познавшие радость свободного труда, энергично стремились вывести страну из разрухи, восстановить предприятия, покончить с голодной, необеспеченной жизнью. Энтузиазм трудя­щихся наиболее ярко проявился в коммунистических субботниках, которые, родившись в Москве, были под­хвачены жителями всех городов и сел страны.

Первый коммунистический субботник в Опочке прошел в мае 1920 года. Рано утром, вооруженные лопатами и ломами, с песнями прошли коммунисты и комсомольцы по улицам города к железнодорожной станции. Разруха сказалась и на транспорте. Пути были разрушены и захламлены, из-за чего движение по Псково-Полоцкой железной дороге почти прекра­тилось.

До позднего вечера энтузиасты очищали и ремонти­ровали пути, разгружали забитые хламом вагоны. Днем к ним присоединились железнодорожники, а к вечеру станция была приведена в полный порядок.

Руководил субботником председатель уисполкома Карл Мартович Отс — душа опочецких коммунистов, человек чуткий, принципиальный. Позднее работал он председателем Псковского губисполкома, директором Путиловского завода в Ленинграде, был другом и со­ратником С. М. Кирова.

Последующие субботники были многолюднее: к ком­мунистам и комсомольцам присоединились служащие учреждений, старшие школьники, активисты-обще­ственники. Благоустраивали город, заготавливали дрова и грузили их в составы для трудящихся Петрограда.

Зима 1920/21 года выдалась холодная и снежная. Снежные заносы остановили поезда. Простаивали грузы на станции, пассажиры сутками ожидали, когда по линии начнется движение. На помощь железнодо­рожникам снова пришли коммунисты и комсомольцы. Днем и ночью работали на станции энтузиасты, рас­чищая снежные заносы. Благодаря их помощи железная дорога стала работать бесперебойно.

Другой большой победой энтузиастов-общественников была постройка моста через Великую. Старый мост пришел в негодность. Нарушилась связь между цент­ральной частью города и Завеличьем, между восточной и западной частями уезда. С помощью массовых ком­мунистических субботников мост был построен.

Озеро Глубокое — живописный уголок района, излюбленное место отдыха трудящихся.

Огромным бедствием обрушился на нашу страну в 1921 году голод в Поволжье. Жестокая засуха сожгла в 34 губерниях посевы. Весь советский народ пришел на помощь голодающим. Правительство немедленно вы­пустило внутренний краткосрочный заем на 10 мил­лионов пудов зерна. Были созданы комитеты помощи голодающим (помголы). 45 тысяч пудов ржи отдали опочане в счет этого займа. Был организован также сбор средств в помощь голодающим. На собранные по всей стране средства был закуплен хлеб за грани­цей. Объединенными усилиями всего народа голод был ликвидирован.

Империалисты использовали голод в нашей стране в своих целях: они засылали на территорию погранич­ных губерний контрабандистов и диверсантов. В Псков­ской губернии появились кулацкие банды «зеленых». Для борьбы с ними были созданы вооруженные части особого назначения (ЧОН), состоявшие из коммуни­стов и комсомольцев. Отряд ЧОН был создан и при Опочецком укоме.

Политика военного коммунизма, сыгравшая поло­жительную роль 1в годы гражданской войны, стала не­пригодной в мирное, время. X съезд партии заменил продразверстку продналогом, разрешил торговлю и мелкую частную промышленность. Новая экономиче­ская политика — нэп — была рассчитана на укрепление союза рабочего класса с крестьянством, на быстрейшее восстановление народного хозяйства.

Перед членами уездной партийной организации и работниками уисполкома стояла серьезнейшая задача: на основе нэпа поднять сельское хозяйство, восстано­вить промышленность и транспорт, повести решитель­ное наступление на темноту и бескультурье.

Крестьяне уезда одобрительно отнеслись к замене продразверстки продовольственным налогом, после уплаты которого они могли по своему усмотрению рас­поряжаться излишками сельскохозяйственных продук­тов. Теперь они были больше заинтересованы в хоро­ших урожаях.

Весна 1921 года выдалась удачная: в почве в меру накопилось влаги, и солнце ровно грело пробуждаю­щуюся землю. Крестьяне дружно вышли в поле. Сев был завершен всего за несколько дней. Были вспаханы и засеяны даже те земли, которые в годы войны при­шли в запустение. А осень порадовала хорошим уро­жаем. Жизнь в деревне постепенно налаживалась. Го­сударство обеспечило крестьян семенами, помогло обзавестись лошадьми, коровами. На городском рынке появились овощи, молоко, мясо.

В 1920 году в селах Петровском, Федоровском и Крулихине были созданы совхозы. Правильно органи­зовать хозяйства, наладить работу в них крестьянам помогали агрономы районного земельного отдела. Во всех волостях были созданы комитеты крестьянской взаимопомощи, производственные товарищества—льно­водческие, животноводческие, семеноводческие, кредит­ные, товарищества по совместной обработке земли (ТОЗы), трудовые артели.

Волостные Советы крестьянских и батрацких депу­татов стали инициаторами создания сельскохозяйствен­ных коммун. Они были организованы в имениях Высо­ком, Маслове, Лобове, Новоселье, Юрчатах.

Успешно шли дела в Высоковской коммуне. От помещика Яновича ей перешли ухоженные земли, по­родистый скот, машины, семена; большую помощь чле­нам коммуны оказывали шефы — рабочие Путиловского завода и солдаты расквартированной в Опочке воинской части. Завод подарил крестьянам трактор «Фордзон». Когда подарок шефов прибыл в деревню, стар и млад высыпали в поле, чтобы посмотреть на стального коня. Шли толпой следом, придирчиво про­веряя качество вспашки. А глубокая борозда ложилась к борозде, и темная, влажная земля глянцево блестела на срезе. Этот подарок убедительнее всего показывал выгоды коллективного труда, дружбы с рабочим классом.

Высоковцы собирали со своих полей хорошие уро­жаи. На сельскохозяйственных уездных выставках они ежегодно получали премии, благодарственные грамоты и дипломы.

Крепла связь рабочих с крестьянами. Весной 1921 го­да рабочие и служащие Опочки добровольно отчислили часть своих средств в семенной фонд. В губернии была проведена «неделя красного пахаря», во время которой горожане ремонтировали для сельских труже­ников сельскохозяйственные орудия и инвентарь, помо­гали дополнить семенной фонд.

Одна из центральных улиц Опочки (Коммунальная ул).

Партия Ленина была уверена в том, чго Россия нэповская превратится в Россию социалистическую. Политика партии не замедлила сказаться в промыш­ленности.

Снова работали фабрики и заводы, существовавшие в уезде до войны. В Подкрестье, близ Святых Гор, местный купец Бакусов пустил кирпичный завод. В Захине братья Тиме взяли в аренду бывшие свои пред­приятия — завод и механические мастерские. Контроль за производством на этих предприятиях вели ра­бочие группы. В Опочке открылись разные мастерские: кузнечные, слесарные, швейные, столярные. Купцы-заводчики Кудрявцевы, которым когда-то принадле­жало большинство кожевенных и других предприятий в Опочке, бежали с белогвардейцами. Их заводы госу­дарство национализировало, и вскоре они также стали выпускать продукцию. К концу восстановительного периода промышленность уезда превзошла дореволюционный уровень.

Произошли заметные изменения и в торговле. В первые годы нэпа центральные улицы Опочки за­пестрели вывесками: «Галантерея — Вареятов», «Ма­нуфактура— Ипполитов». Почти вся торговля оказа­лась в руках у частников.

В 1925 году положение изменилось. В городе был создан рабочий кооператив, который постепенно брал торговлю всеми товарами в свои руки. Коммунисты и комсомольцы первыми вносили пай и становились членами кооператива. Приходил конец частнику и в других сферах экономической жизни уезда. Объеди­нялись в кооперативы бывшие кустари — портные, са­пожники, столяры и жестянщики.

Первые итоги мирного социалистического строи­тельства на основе нэпа подвел XI съезд РКП (б). Он констатировал хозяйственные достижения страны, укрепление союза пролетариата и крестьянства. Съезд наметил первоочередные задачи: наступление на капи­талистические элементы, овладение наукой хозяйство­вания, подъем культуры и благосостояния народа.

Еще в первые годы Советской власти в уезде был объявлен поход за культуру и грамотность. Работа предстояла не из легких: перед войной, в 1914 году, лишь 14 процентов населения уезда числилось грамот­ными, а среди женщин этот показатель был вдвое ниже.

Центральная улица рабочего поселка совхоза «Красный фронтовик».

Сразу после установления Советской власти откры­лись десятки школ в национализированных помещи­чьих домах. Опочецкую женскую гимназию преобразо­вали в школу второй ступени с совместным обучением. В Святых Горах в монастырских помещениях открыли две школы — второй ступени и школу крестьянской молодежи. В Матюшкине, Красногородском и Святых Горах организовали курсы по подготовке учителей на­чальных школ.

Одновременно повсюду началась борьба за ликви­дацию неграмотности среди взрослых. На помощь учи­телям пришли культармейцы. Большую роль в воспи­тании и просвещении населения сыграли избы- читальни, которые были почти во всех волостях. Здесь можно было не только взять книгу, но и почитать газету, журнал, послушать лекцию. Избач на селе был значительной фигурой, первым помощником партии: он организовывал беседы, руководил кружками худо­жественной самодеятельности, был добрым советчиком людям старшего поколения и затейником для моло­дежи.

Вечерами в зале укома партии работал марксист­ский клуб. Опочане и жители ближайших деревень приходили сюда, чтобы послушать лекции, беседы, узнать новости из газет. Тяга к знаниям у людей была огромной. В бывшем купеческом особняке размести­лась городская библиотека имени А. С. Пушкина. В Народном доме весь второй этаж был отдан город­скому театру. Летом театр переселялся на Вал. Для него было сооружено помещение со сценой, зритель­ным залом и верандой для духового оркестра.

Большую заботу о театре проявляла уездная пар­тийная организация. Она привлекла на сцену энтузиа­стов из бывшего «Общества любителей сценическо­го искусства»: режиссера М. П. Румянцева, актеров М. С. Степанову, О. М. Жарскую, Н. А. и М. Н. Заха­ровых, М. Н. Фаддееву и других. Театр ставил револю­ционные и классические пьесы. Талантливый музыкант и дирижер В. А. Медведев организовал при городском театре симфонический оркестр и оркестр народных инструментов.

В 1927 году в стране было введено новое админи­стративное территориальное деление. Опочецкий уезд перестал существовать. Его территория была поделена между тремя районами — Опочецким, Пушкиногорским и Красногородским. Кроме того, Копылковская волость и часть Еженской отошли к Пустошкинскому району, а часть Афанасьево-Слободской — к Себежскому. Опочецкий район вошел в состав Псковского округа Ле­нинградской области.

Город менял свое лицо. В годы первых пятилеток в Опочке развивалась промышленность. В 1931 году был построен льнозавод, через год — райпромкомбинат. В 1932 году был пущен маслозавод, который получал продукцию от шести небольших заводов и 22 сливных пунктов, расположенных в селах. В распоряжении транспортной конторы («Дортранс») на первых порах имелись только лошади. В 1937 году были получены первые четыре грузовика и четыре автобуса, а через два года все перевозки осуществлялись на машинах.

Один за другим налаживали производство новые предприятия — два спиртовых завода, хлебозавод, мя- со«омбинат. В годы первой пятилетки на предприятиях города трудилось более тысячи рабочих.

Новым предприятиям требовалось сырье, увеличи­вавшееся население города нуждалось в продуктах, но их порой не хватало. Разрозненные крестьянские хо­зяйства не обеспечивали нужд города. На своих ма­леньких участках крестьяне не могли добиться много­го: не было сортовых семян, удобрений, сельскохозяй­ственных машин.

Только коллективные хозяйства могли обеспечить нужды промышленности и населения. Поэтому еще в 1927 году XV съезд РКП (б) принял решение о пере­ходе к сплошной коллективизации.

В 1929 году в сельскохозяйственные артели объ­единились крестьяне села Глубокое и деревни Буколово. Всего шесть батрацких хозяйств насчитывал вна­чале колхоз «Большевик», а через несколько лет он стал самым большим и богатым в районе.

Бывшие батраки и поденщики, став колхозниками, должны были сами управлять своими делами. Колхо­зам нужны были агрономы и зоотехники, бухгалтеры и механизаторы. В районе открылись кружки по лик­видации неграмотности, были организованы кратко­срочные курсы сельских специалистов. После трудового дня крестьяне усаживались за учебники, слушали лек­ции, загрубевшими от тяжелой работы пальцами чер­тили схемы машинных узлов и частей.

В эти годы неоценимую помощь крестьянам оказали посланцы партии — рабочие-двадцатипятитысячники, прибывшие в район из Ленинграда и Брянска. Вместе с колхозниками они сеяли и косили хлеба, заклады­вали животноводческие фермы, руководили курсами механизаторов; многие из них возглавили колхозы, МТС, отделы райисполкомов. Местные коммунисты пе­ренимали у них знания и железную дисциплину, веру в правоту своего дела. Время требовало от коммуни­стов всех этих качеств.

Новые порядки в деревне не по душе были притаив­шимся кулакам. Злобно поглядывали они на вчераш­них своих батраков, которые поутру с песнями выхо­дили на общественное поле. По ночам пылали колхоз­ные скирды, погибал скот, отравленный или зарезанный кулаками. Они срывали поставки государству сельско­хозяйственных продуктов, клеветали на колхозы, запу­гивали активистов и тех, кто еще стоял на распутье. Так пытались они остановить движение деревни к со­циализму.

Кулаки жестоко расправлялись с коммунистами, комсомольцами и другими активистами. До сих пор видны на теле 75-летнего опочанина Григория Ивано­вича Белова, одного из первых председатёлей колхоза «Большевик», а ныне персонального пенсионера, следы от кулацких пуль.

Опочка. Памятник В. И. Ленину па Советской площади.

Но ничто не могло уже остановить движения советской деревни к новой жизни. Преимущества коллектив­ных методов хозяйствования были ощутимы: росли урожаи, на полях и фермах все больше появлялось машин, совершенствовалась система управления. Все это было убедительным примером для тех, кто еще выжидал и колебался.

Если в 1930 году в районе было организовано всего 13 сельхозартелей, то в 1934 году — 94. А к концу 1935 года коллективизация была завершена. 80 процентов всех посевных площадей в районе принадлежали 306 колхозам, объединившим все единоличные бедняцкие и большую часть середняцких хозяйств. Победа новых общественных отношений в деревне была полной.

* * *

В предвоенном 1940 году колхозы уже имели более 5 тысяч лошадей, около 11 тысяч голов крупного рога­того скота. На полях работало 146 тракторов и других сельскохозяйственных машин. Урожаи зерновых, кар­тофеля и льна увеличились по сравнению с 1913 годом вдвое.

Больших успехов добились труженики города и района и в культурном строительстве. В 1931 году впервые выпустило учителей Опочецкое педагогическое училище; их было всего 25 — первых выпускников, разъехавшихся по селам и деревням района обучать грамоте взрослых и детей. Но уже через пять лет 90 человек, не считая заочников, получили дипломы специалистов. И все же учителей не хватало. При учи­лище были открыты специальные краткосрочные курсы. К концу первой пятилетки все дети учились в школе. Перед Великой Отечественной войной в Опочке и районе работали 64 начальные, 15 семилетних, 4 средние школы и педагогическое училище, в ко­торых обучалось около 8 тысяч человек.

Опочка. Дом культуры. Построен в 1937 году.

За годы первых пятилеток в районе открылись новые клубы, кинотеатры, библиотека. В 1937 году в Опочке был построен Дом культуры, работал город­ской кинотеатр. Районная библиотека имела свыше 45 тысяч томов, детская — 10 тысяч. Деревни обслу­живали 8 сельских клубов, 3 кинопередвижки, 17 изб- читален. В городе работали 3 больницы, поликлиника, в селах — 12 фельдшерских пунктов. Преобразилась и Опочка. В городскую черту вошли деревни Жигали, Бисерево, Бервешково, Клемешино, Гусаковка, Пухлы и Сущевка. Вдоль всех шоссе — Киевского, Новоржев­ского, Себежского и Красногородского — вытянулись новые улицы; вырос станционный поселок. Территория Опочки увеличилась вдвое.

Коренным образом изменился социальный состав городского населения. Не стало больше купцов, мелких хозяйчиков, чиновников. Теперь в Опочке жили рабо­чие предприятий, служащие и интеллигенция. Из за­холустного уездного городка Опочка превратилась в развитый социалистический город.

В течение пяти предвоенных лет (1935—1940 гг.) Опочка была окружным пограничным городом Кали­нинской области.

Годы тяжелых испытаний

На рассвете 22 июня 1941 года гитлеровские войска вторглись на территорию нашей страны.

В тот же день Указом Президиума Верховного Совета СССР во всей стране было объявлено военное положение. «Все для фронта, все для победы!» —эти слова определяли теперь жизнь советских людей.

Жители Опочки с первых дней испытали на себе грозное дыхание войны. Пока регулярные фашистские части вели бои с нашими пограничными войсками, вражеские самолеты ежечасно уходили в глубь совет­ской земли, бомбили шоссейные и железные дороги, выводили из строя мосты, чтобы не дать возможности советским людям эвакуировать детей и женщин, хлеб и промышленное оборудование. Ежедневно над Опочкой зловеще гудели тяжелые «юнкерсы» и слышались близкие раскаты разрывов: немцы бомбили Псково-Полоцкую железную дорогу.

Районный комитет партии и райисполком превра­тились в круглосуточно действующий штаб. По его рас­поряжению опочане рыли за домами траншеи, заготав­ливали песок и воду на случай пожаров. Для поимки вражеских лазутчиков был создан истребительный отряд.

В последних числах июня через город сплошным потоком потянулись толпы беженцев из западных рай­онов Калининской области и Латвии, жители угоняли в глубь страны стада коров и овец, машины шли нагру­женные зерном, оборудованием. В начале июля в этот поток влились обозы из Красногородского района и за­падных сельсоветов Опочецкого, где уже хозяйничали враги.

В июле немецкая авиация массированными нале­тами вывела из строя Псково-Полоцкую железную до­рогу, разрушила железнодорожный мост на участке между Опочкой и Идрицей. Для эвакуации оставался единственный путь: шоссейная дорога через Кудку — Кудеверь — Локню — Холм — Осташков. Участок доро­ги Опочка—Кудеверь подвергался непрерывным нале­там вражеской авиации. Фашистские летчики на бреющем полете расстреливали людей на дороге и вблизи нее.

9 июля подвижные немецкие части перерезали и этот маршрут. Но гуртоправы продолжали гнать коров и овец на восток по глухим лесам, минуя дороги и об­ходя деревни, занятые гитлеровцами. Только в районе Холма наши гуртоправы вырвались из кольца окруже­ния и доставили опочецкий скот в Ярославскую и Горьковскую области. По сведениям Калининского об­кома партии, из Опочецкого района было эвакуировано  9 тысяч голов колхозного скота.

Уже в первые дни войны проявились лучшие каче­ства советских людей, не желавших ничего отдавать в руки врага и порой ценой жизни спасавших государ­ственную собственность.

Опочецкая контора Госбанка только вечером 5 июля прекратила финансовые операции. Для вывоза ценно­стей, денег и документов конторе предоставили три одноконные повозки и одну полуторатонную машину.

Подводы, до предела нагруженные документами, ушлй вечером. С ними уехал и управляющий конторой.

Эвакуация ценностей была возложена на главного бухгалтера В. Блохина и старшего кассира А. Афон­ского. Для охраны ценностей военкомат выделил крас­ноармейца. Около машины, пока щла погрузка, с котомками за плочами стояли семьи Блохина и Афон­ского. Бумажными деньгами и облигациями государ­ственных займов машину загрузили доверху. А когда сверху погрузили и мешки с разменнох! монетой, ю места для людей не оказалось. Оставить врагам ценно­сти? Нет, этого не могли допустить Блохин и Афон­ский. Их семьи влились в общий поток. Доверенные им ценности опочецкой конторы Госбанка были в со­хранности довезены и полностью сданы в Госбанк Ма­рийской АССР.

Казначей Опочецкого льнозавода Г. П. Смирнов, старый, больной человек, в конце дня 5 июля получил из Госбанка большую сумму денег для выдачи рабочим заработной платы и выходного пособия. Пришел на завод, а там уже ни души: завод эвакуировался на во­сток. Долгий и тяжелый путь прошел старик пешком, но добрался до Калинина и сдал в местное отделение Госбанка все деньги. Дорогой он голодал, но не истра­тил ни одной рабочей копейки.

Утром 9 июля передовые мотоциклетные части про­тивника ворвались в город в районе Завеличья. Ведя беспорядочную стрельбу из автоматов и пулеметов, они с ходу хотели форсировать реку Великую, но не смогли. Седой опочецкий Вал снова стал крепостью. Горстка советских бойцов укрепилась на этой высоте и в тече­ние суток отбивала вражеские атаки. Фашисты подтя­нули танки, орудия, минометы. Советские воины стояли насмерть. Они задержали врага, дали возможность на­шим частям оторваться от противника и занять новый оборонительный рубеж. Выполнив задание, наш гарни­зон покинул огневые позиции и ушел на восток.

10 июля немецкие войска заняли Опочку. В городе были объявлены новые порядки. Повсюду висели плакаты, на немецком и русском языках объявлявшие, чего не имеют права делать советскпе люди. В городе началась регистрация населения. Немцам требовалась рабочая сила, чтобы пустить заводы, восстановить раз­битую железную дорогу, которая нужна была им для переброски воинских частей и боевой техники, для вы­воза в Германию ценностей — льна, скота, леса. Все жители были обязаны трудиться. Работы велись под неусыпным надзором надсмотрщиков.

Новые порядки давали о себе знать. Многие се­мьи, не успевшие эвакуироваться, фашисты выселили из квартир и разместили в наспех сколоченных бара­ках. Рано утром людей сгоняли с нар и отводили в лес, где они рубили деревья и затем носили их за несколько километров на плечах. Или их впрягали вместо лоша­дей в подводу, которую доверху грузили бревнами. Каждую подводу сопровождал конвоир. Изможден­ных поднимали плетьми или пристреливали. 9 марта 1942 года узников выгнали из бараков, довели до леса и там расстреляли. В тот день было убито более 100 че­ловек, включая женщин, стариков и детей.

Но уже через месяц фашисты ощутили силу народ­ного сопротивления. На железной дороге летели под откос составы, крестьяне прятали хлеб и угоняли в леса оставшийся скот. Наши воины, вышедшие из вражеского окружения, и местные жители, прятав­шиеся в лесах, объединились в партизанские отряды. Они пускали под откос поезда, груженные боепри­пасами для вражеской армии, совершали налеты на деревни и расправлялись с засевшими там вра­гами.

Памятник жертвам немецкой оккупации в Ровных Нивах.

В ноябре 1941 года на территории района прово­дила рейд 2-я Ленинградская партизанская бригада под командованием Л. М. Литвиненко. Многие жители деревень ушли вместе с ней.

А в июле следующего года по указанию Централь­ного штаба партизанского движения Калининский об­ком партии создал Первый Калининский партизанский корпус.

Еще во время эвакуации в районе была оставлена группа для налаживания борьбы с оккупантами на местах. Она составила Опочецкий подпольный райком, державший связь с 3-й Калининской партизанской бригадой под командованием А. М. Гаврилова. Комис­саром ее был секретарь подпольного Опочецкого рай­кома партии П. В. Васильев.

Партизаны ни на минуту не давали фашистам по­коя. Командующий немецкими войсками по охране тыла генерал-майор Шпееман сообщал командиру 290-й пехотной дивизии, что партизаны уничтожают оккупационные органы власти и военные гарнизоны, срывают все мероприятия гитлеровского командования. Повсюду действовали небольшие отряды, связанные с 3-й партизанской бригадой.

В Опочке работала подпольная группа комсомолки Раи Гавриловой, в которую кроме нее входили 5 чело­век: сестры Тоня и Люся Алексеевы, Маша Кузьмина, Надя Литвиненко и связной Рем Кардаш. Рая устрои­лась в комендатуру. В ее руки иногда попадали секрет­ные бумаги, из которых она могла узнать точные све­дения о размещении огневых точек, складов боепри­пасов, о перемещении немецких войск по Киевскому шоссе. Рем Кардаш немедленно передавал сведения партизанам, а те — советскому командованию. И тогда с далеких советских аэродромов поднимались само­леты, чтобы уничтожить вражеские объекты.

20 месяцев действовала группа, пока не была вы­дана предателем. Маша Кузьмина, предупрежденная Раей, успела скрыться, а остальные погибли.

На железнодорожной станции также действовала группа, состоявшая из 9 комсомолок. Благодаря им партизаны знали о продвижении вражеских частей по железной дороге.

Все больше людей на оккупированной врагами земле вступало на путь борьбы за свободу. Врач город­ской больницы О. И. Телепнева укрывала раненых советских бойцов, снабжала партизан медикаментами. Н. В. Васильев из деревни Макушино передавал под­польщикам ценные сведения. Лесник И. А. Сорокин из деревни Нартово был связным у партизан, а позднее повторил подвиг Ивана Сусанина. Весной, в половодье, гитлеровцы предприняли карательную экспедицию про­тив партизан, расположившихся среди болот близ де­ревни Выселки. Карателям нужен был проводник. Со­рокин знал все ходы и выходы, его-то и взяли с собой фашисты. По колено в воде брели они за проводником. Потом вода дошла до пояса. Фашисты заволновались, но Сорокин уверенно шел вперед, время от времени покрикивая: «Пан, за мной, вперед!» Только кричал он больше для партизан, до которых было уже рукой по­дать. Когда вода дошла до груди, гитлеровцы повер­нули назад. Но было поздно: партизаны успели окру­жить их, и весь вражеский отряд был уничтожен. Советское правительство наградило И. А. Сорокина орденом Отечественной войны.

Немцы вынуждены были отрывать силы с фронта и бросать их на борьбу с партизанами. В 1943 году они провели большую карательную экспедицию, в которой участвовало несколько тысяч солдат, артиллерия, ми­нометы, танки, бронемашины и авиация. Не дожидаясь конца операции, в конце апреля Шпееман доносил своему начальству, что с партизанами покопчено, и был за это произведен в генерал-лейтенанты.

А между тем «уничтоженные» партизаны прорвали окружение и вышли в район Себежа. В августе они снова вели «рельсовую войну» и надолго вывели из строя участок железной дороги Пустошка—Себеж. Это было неоценимой помощью нашим войскам, которые в это время вели тяжелые оборонительные бои под Новосокольниками и Невелем. Фашисты любыми сред­ствами старались уничтожить партизан. Но это им не удавалось: народных мстителей поддерживал весь на­род. Жители деревень снабжали партизан хлебом и одеждой, передавали им ценные сведения. Тогда фаши­сты обрушились на мирное население.

Осенью 1942 года отряд карателей ворвался в де­ревню Артюхово Норкинского сельсовета. Подталкивая винтовками в спину, выгнали из домов и старых, и малых. Немецкий офицер потребовал указать дорогу к партизанам и дать проводников. Артюховцы молчали. Тогда каратели загнали всех жителей в стоявшее непо­далеку гумно, заколотили двери, а стены облили бен­зином и подожгли. Все 63 человека сгорели. От деревни остались лишь почерневшие печные трубы. Теперь на месте, где стояло гумпо, установлен обелиск. На мемо­риальной доске написаны имена заживо сожженных.

За помощь партизанам каратели расстреляли в де­ревне Меленка 16 человек.

В Опочке на Коммунальной улице, на выезде к Ост­рову, в длинном каменном складском помещении гит­леровцы устроили пересыльный лагерь для советских военнопленных и партизан. Спали заключенные на го­лых трехъярусных нарах, одежду и обувь им не выда­вали, кормили баландой. Лагерь был окружен высоким забором с колючей проволокой и охранялся часовыми. Бежать из лагеря было невозможно.


Памятник жителям деревни Артюхово, заживо сожженным фашистами.

Каждую ночь узников отправляли на допрос в ге­стапо. Одни умирали под пытками, других ранним утром вывозили за Кудку или в район Песчивки и там расстреливали.

Умирали советские люди как герои. По доносу пре­дателя был схвачен Назар Спиридонович Киселев, ком­мунист, председатель Кудкинского сельсовета, актив­ный организатор колхозного движения. Его пытали, требуя назвать имена других активистов, но Киселев умер, никого не выдав.

В октябре 1943 года в руки врагов попал 19-летний комсомолец партизан-разведчик Александр Зинченко. Вот что рассказал о последнем дне его жизни узник лагеря В. Литвинов:

«С допроса привезли его избитым до неузнаваемо­сти. Все лицо представляло одну сплошную рану, только глаза горели. Перед смертью он просил: „Род­ные мои! Умирайте сами, но не выдавайте других”. Утром его увезли и расстреляли за Кудкой».

Воины-освободители Опочки не застали узников лагеря на Коммунальной, но прочли их записи, наца­рапанные на стенах гвоздем, стеклом, написанные кровью:

«Здесь сидел Михайлов Иван, 1924 года рождения. Приговорен к смертной казни».

«Партизан Киселев Леонид, город Псков, Застенная, дом № 17, квартира 2, расстрелян».

«Партизан Пунтус Владимир, Идрицкого района, расстрелян».

«Расстрелян». «Погиб». «Умираю». «Отомстите за нас». «Прощай, Родина» — такими надписями были испещрены стены. Но ни пытками, ни угрозами враги не могли запугать советских людей. Только народными мстителями 3-й Калининской партизанской бригады, действовавшей в основном на территории Опочецкого района, за неполных два года были разгромлены 18 не­мецких гарнизонов, взорваны 14 железнодорожных и 96 шоссейных мостов, выведено из строя 244 километ­ра телеграфных и телефонных проводов, уничтожено свыше 5 тысяч гитлеровцев.

На части территории Себежекого, Идрицкого и Опочецкого районов Российской Федерации, а также некоторых районов Белоруссии и Латвии был создан легендарный Партизанский край, который так и не покорился врагу. Здесь жили по советским законам. Колхозники сеяли и убирали хлеб, выращивали скот. Жители Партизанского края собирали средства на во­оружение Советской Армии, организовывали обозы с продовольствием и одеждой, участвовали в операциях против фашистов. Сейчас в центре бывшего Партизан­ского края находится «Курган дружбы», на котором ежегодно проводятся встречи бывших партизан трех братских республик — РСФСР, Белоруссии и Латвии.

Организатором борьбы против оккупантов была Коммунистическая партия. Ее члены сплачивали бой­цов в партизанских отрядах, первыми устремлялись в атаки. Поднимая за собой остальных, в трудную ми­нуту брали на себя самые ответственные задачи. Ком­мунисты вели также большую воспитательную работу среди населения оккупированной территории. Их пер­выми помощниками были комсомольцы.

Герой Советского Союза Н. Н. Зарянов.

В первых числах июля 1944 года в Опочке стала слышна артиллерийская канонада с востока — от Пуш­кинских Гор и с юга — от Идрицы. 8 июля в партизан­ской землянке у деревни Заозерье Матвеевского сель­совета Опочецкий райком партии провел свое послед­нее подпольное заседание, обсудив задачи, которые встанут перед районными организациями после осво­бождения Опочки. А 10 июля войска 2-го Прибалтий­ского фронта под командованием генерала армии А. И. Еременко прорвали линию «Пантера» и устреми­лись на Опочку и Идрицу. На Опочку наступала 10-я гвардейская армия генерал-лейтенанта М. И. Казакова. В районе Духнова, между озерами Алё и Камено, за­вязались кровопролитные бои.

Герой Советского Союза Т. С. Егоров.

Беспощадно громила врага 29-я гвардейская Ель- ненская дивизия генерал-майора А. Т. Стученко. Осо­бенно отличился 93-й стрелковый полк подполковника М. П. Фролова. 3-й батальон этого полка под командо­ванием майора И. М. Третьяка ворвался с тыла в опочецкое село Духново. Отделение старшего сержанта Батара Басанова забросало гранатами штаб немецкого полка, захватило полковое знамя и оперативные документы. За мужество и воинское мастерство во время Духновской операции майор Третьяк и старший сер­жант Басанов были удостоены звания Героя Советского Союза.

К вечеру 12 июля 56-я гвардейская дивизия пол­ковника А. И. Кольбутина вышла к сильно укреплен­ному рубежу под Опочкой. В этот же день на подсту­пах к Опочке совершили свой подвиг славные совет­ские соколы — лейтенант А. Романенко и воздушный стрелок С. Царьков. Закончив операцию, они возвра­щались на свой аэродром. Над Опочкой самолет был подбит. Летчики могли выпрыгнуть из горящего само­лета на парашютах, но плен — хуже смерти, и герои направили свой горящий самолет прямо в колонну немецких войск. Отважные соколы, повторившие бес­смертный подвиг капитана Гастелло, посмертно на­граждены орденами Ленина. Могила героев находится на окраине Опочки. Именами Романенко и Царькова названы улицы города, героям поставлен памятник.

В нескольких километрах от Опочки проходила знаменитая линия «Пантера», которую немцы считали несокрушимой. Бетонные блиндажи и доты, минные поля и проволочные заграждения в 4—6 рядов, проти­вотанковые рвы, пулеметные и орудийные гнезда под бронированными колпаками, замаскированные колодцы на протяжении десятков километров — вот что пред­ставляла собой «Пантера». Советским войскам пред­стояло преодолеть этот сильно укрепленный рубеж.

Советские части стягивались к Опочке и 13 июля начали наступление на широком участке фронта. Ди­визия генерала Стученко после долгого боя овладела поселком Лаптево; прославленная Панфиловская диви­зия взяла населенные пункты Жевлаки и Екимцево; 30-я гвардейская Краснознаменная дивизия генерал-майора Исаева и 85-я стрелковая полковника Черниченко разгромили отборные гитлеровские части южнее Опочки. Тем временем наши танковые части начали глубокий обход на Мозули, чтобы отрезать противнику пути отступления.

Утро 14 июля началось громом канонады. Это 15-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора Н. Г. Хорушенко вел артиллерийскую подготовку. А вскоре пехота, поддерживаемая танками, пошла в наступле­ние. В этот день советским войскам удалось прорвать линию врага и в нескольких местах форсировать Вели­кую. У деревень Белохи и Алексино наступающие ча­сти соединились с первыми группами народных мсти­телей, которые провели их на западный берег Великой в районе деревни Заверняйка. Многие партизаны всту­пили в ряды действующей армии и вместе с ней про­должали путь до Берлина.

Стела в честь воинов 10-й гвардейской дивизии, павших в боях за освобождение Опочки.

В ночь на 15 июля 1944 года 3-я партизанская бригада под командованием А. С. Кузнецова блокиро­вала шоссейную дорогу Опочка—Мозули. В это же время партизанская бригада С. Д. Буторина на дороге Клясницы—Задежье уничтожила штабные машины противника и захватила дивизионную рацию, докумен­ты и карты. В течение пяти часов, вплоть до подхода регулярных войск, партизаны задерживали гитлеров­цев. 10-я партизанская бригада Н. М. Вараксова совместно с полком Панфиловской дивизии выбила про­тивника из деревни Дымово, форсировала реку Синюю и отрезала противнику путь в Латвию. В руках у пар­тизан оказались большие трофеи — 160 подвод с бое­припасами, продовольствием и оружием: минометами, пулеметами, автоматами.

Но Опочку враги все еще держали в своих руках. «Немцы с остервенением обреченных защищали ее, — вспоминал генерал А. Т. Стученко па праздновании 25-й годовщины освобождения Опочки. — Они засели на Валу, откуда отлично просматривалась и прострели­валась восточная часть города, и поливали дивизию ураганным минометным, орудийным и пулеметным огнем. Наступление задерживалось. И тогда сержант Л. А. Большаков, командир пулеметного расчета, вы­звался перейти реку вброд и открыть огонь с тыла. Так и сделали. Два наших пулеметчика были убиты на реке, остальные перешли ее и неожиданно открыли такой огонь, что гитлеровцы заметались как бешеные. Среди них началась невообразимая паника. Стреми­тельным броском наши подразделения рванулись впе­ред и быстро овладели городом. Сержант Большаков был произведен в офицеры и награжден. Тысячи не­мецких трупов устилали улицы города и Вал. Мы за­хватили богатые трофеи и 300 пленных. К вечеру 15 июля вся Опочка была полностью очищена от врага».

Залпами из десятков орудий отметили советские солдаты победу над врагом под Опочкой. Минутой мол­чания почтили память павших за освобождение города и района.Опочка.

Памятник героям-летчикам А. Ф. Романенко и С. Г. Царькову.

В Опочку возвращались ее жители, чтобы тотчас приступить к восстановлению разрушенных оккупан­тами заводов, жилых домов, школ. А воины-освободи­тели 10-й гвардейской армии двинулись дальше на запад. Их путь лежал на Берлин через Латвию, Поль­шу, Восточную Пруссию.

Опочка. Памятник павшим в боях за свободу Родины в годы Великой Отечественной войны.

 

Немало славных имен в летопись Великой Отече­ственной войны вписали уроженцы Опочецкого района. Среди Героев Советского Союза летчик Павел Павло­вич Хрусталев, прошедший ратный путь от Сталин­града до Берлина и совершивший 292 боевых вылета; отважный разведчик Николай Николаевич Зарянов, до­ставивший в штаб немецкого майора, чьи сведения помогли уничтожить большое соединение противника, а также артиллеристы Борис Владимирович Михайлов и Тимофей Семенович Егоров, танкисты Василий Никандрович Никандров и Василий Михайлович Зайцев, лейтенант Иван Яковлевич Карпов и генерал-майор Г. М. Соловьев.

Коммунист с 1917 года, организатор партизанского движения в Сине-Никольской волости Опочецкого уезда в период гражданской войны, мужественный за­щитник временной советской границы на реке Синей в 1918—1919 годах, герой боев против Колчака и бело-поляков, командир батальона во время конфликта на КВЖД в 1929 году, удостоенный ордена Красного Знамени, Г. М. Соловьев и в Великую Отечественную войну был все время на фронте. Командуя полком, а потом дивизией, Г. М. Соловьев сражался на Укра­ине и в Белоруссии, в Польше и Германии и закончил войну в Берлине. Девятнадцатью правительственными наградами отметила Родина боевые заслуги генерал- майора Г. М. Соловьева. Сейчас он живет в Кали­нине.

Не забудется никогда и имя опочецкой комсомолки Тамары Калнынь. Девятиклассница 1-й средней школы мечтала стать геологом. 5 июля 1941 года она добро­вольно ушла на войну медицинской сестрой, а 2 ноя­бря погибла, спасая раненых при налете вражеской авиации. Военный совет фронта наградил юную геро­иню орденом Ленина. Школе, в которой она училась, присвоено имя Тамары Павловны Калнынь. В Опочецком народном музее ей посвящена экспозиция.

Другая зкспозиция музея рассказывает еще об од­ном земляке опочан.

...Он долго оставался «неизвестным солдатом». В 1943 году на Курской дуге его пулеметный расчет в течение двух суток отбивал яростные атаки врага. На третьи сутки он остался один — все товарищи погибли. Раненный, он отбил последнюю, седьмую атаку фаши­стов и пал смертью храбрых. Подоспевшие на помощь бойцы нашли пулеметчика мертвым. Неподалеку лежало несколько десятков поверженных врагов. Этим «неиавестным солдатом», как позднее удалось устано­вить, был колхозный бригадир Никон Исаков из де­ревни Сапульки Опочецкого района.

Многие советские воины пали смертью храбрых в боях за освобождение Родины. Опочане свято чтут память героев. Их имена присвоены пионерским дру­жинам, колхозам, предприятиям. Многие из павших остались безымянными. Братскими могилами отмечен победный путь Советской Армии — армии-освободи­тельницы. Шел правый бой, и люди умирали «не ради славы — ради жизни на земле».

 

Обновленная земля

...После трехлетней фашистской оккупации Опочка лежала в развалинах. Кругом — груды кирпичей, бурьян, запустение. Во всей центральной части города уцелели только четыре здания: 4-я средняя школа (в ней помещался немецкий госпиталь), педучилище (бывшая женская гимназия), занятое немецкой комен­датурой, четырехэтажный корпус и Дом Советов, ко­торые гитлеровцы не успели взорвать. Фашисты со­жгли 2-ю и 5-ю школы, Дом культуры, кинотеатр на Валу, городскую библиотеку, разрушили электростан­цию, райпромкомбинат, хлебопекарню, кирпичный, гончарный и лесопильный заводы, спиртзавод, МТС и МТМ; взорвали мост через Великую и уничтожили железнодорожную станцию.

Материальный ущерб, нанесенный оккупантами району, исчислялся в 3 миллиона рублей.

Еще за Красным гремела канонада, а в освобож­денной Опочке люди приступили к работе. Над полу­разрушенным Домом Советов реял красный флаг, от­крылись районные учреждения. Районный комитет партии снова превратился в штаб. В это трудное время государство выделило Оиочецкому лесопильному за­воду оборудование и лес. Райпромкомбинат и леспром­хоз организовали изготовление кирпича, щепы, распиловку бревен. В первую очередь стали поднимать из руин больницу, школы, промышленные предприятия. Город оделся в строительные леса. Люди не жалели сил, чтобы скорее восстановить его. Вечерами после работы, в выходные дни все выходили на улицу — ко­пали котлованы для электростанции, разбирали завалы, очищали улицы. На счету был каждый уцелевший кирпич и гвоздь. 146 тысяч человеко-дней отработало население на субботниках.

В восстановлении города принимало участие все население. Но активнее всех работали комсомольцы под руководством секретаря райкома ВЛКСМ И. Е. Кули­кова. Ему пришлось заново создавать районную ком­сомольскую организацию. В эти дни комсомольцы снова были на самых трудных участках: они восста­навливали электростанцию, 2-ю школу, Дом культуры, перестраивали Летний театр на Валу. Иногда на це­лые недели уезжали в лес заготавливать лесомате­риалы. Их руками в день окончания войны на берегу Великой был заложен Парк Победы; на обочинах коль­цевой дорожки Вала посадили молодые клены и липы вместо уничтоженных фашистами; собрали деньги для памятников на братской могиле воинов-освободителей Опочки и героям-летчикам Романенко и Царькову.

Сельские комсомольцы по призыву партии первыми вышли на животноводческие фермы и колхозные поля. Они заново возводили разрушенные фашистами обще­ственные постройки, ремонтировали сельскохозяйствен­ные машины, помогали жителям строить временные жилища.

Колхозники заботливо выхаживали израненную землю. Особенно тяжелой была весна 1945 года: не было семян, сельскохозяйственных машин, не хватало рабочих рук. На помощь снова пришло государство, предоставив колхозникам ссуды на строительство жилья и обзаведение хозяйством. Жизнь советской деревни налаживалась, входила в трудовой ритм. К осени колхозные поля дали первый послевоенный урожай.

Поселок Глубокое. Телевышка.

Преображался и районный центр. Были восстанов­лены все довоенные промышленные предприятия и об­щественные здания, строились новые двух- и трехэтаж­ные дома.

...Прошли годы. Когда в 1964 году на праздник 20-летия освобождения Опочки приехали дорогие го­сти —  воины-освободители города и района: командую­щий 10-й гвардейской армией маршал артиллерии М. И. Казаков, командир танковой бригады генерал Ю. Н. Новосельский, командир Калининского парти­занского корпуса А. И. Штрахов, прославленные командиры и комиссары партизанских отрядов, — они глазам своим не поверили. Перед ними, восставший из пепла, стоял обновленный, помолодевший социалисти­ческий город.

После преобразования строительного участка в пе­редвижную механизированную колонну (ПМК-538) темпы строительства возросли. Только за 1966—1970 годы колонна возвела около 150 новых зданий, из ко­торых большая часть была построена па селе. Она сдала в эксплуатацию 10 435 квадратных метров жилой площади, дома быта на 87 рабочих мест, школы и при­стройки к ним — на 1764 учащихся, клубы — на 890 мест.

В Опочке выросли новый Дом Советов, Дом сельхозуправления, 3-я средняя школа на 964 места, го­родская библиотека, общежитие педучилища, общежи­тие школы-интерната, Дом быткомбината, магазин- ресторан «Юбилейный», дом для престарелых на 600 мест, десятки многоэтажных жилых домов.

В 1961 году в городе был сооружен новый железо­бетонный мост через реку Великую, через год от­крыл для посетителей двери широкоэкранный кино­театр «Маяк».

За 25 послевоенных лет шагнула вперед и промыш­ленность Опочки. Первенец первой пятилетки — льно­завод, до основания разрушенный гитлеровцами, — вступил в строй уже в 1945 году. Сейчас это — пред­приятие, оснащенное современным оборудованием, на котором трудится 250 человек. Опочецкий ремонтный завод начинался в 1937 году с небольшой межрайонной мастерской капитального ремонта, был разграблен и сожжен гитлеровцами и восстановлен в первые после­военные годы. В конце 1950-х годов он стал филиалом Невского машиностроительного завода имени В. И. Ле­нина. Тогда же завод был оснащен новым оборудова­нием — полуавтоматическими фрезерными, токарными, протяжными и шлифовальными станками, были введены две поточные механизированные линии. Мощ­ность завода и производительность труда возросли вдвое. Сейчас здесь четыре цеха — механический, литейный, ремонтный и обработки чугунных деталей. Продукция этого завода идет на другие предприятия нашей страны и в страны СЭВ. В ближайшие годы завод расширится, на нем будет трудиться более 700 человек.

В послевоенные годы в городе появилось много новых предприятий. Лентоткацкая фабрика, входящая в Ленинградское текстильное объединение «Север», построена в послевоенное время. Здесь изготовляют киперную, кордную и окантовочную ленту. В ее про­сторных и светлых помещениях работает 300 человек. Фабрика оснащена первоклассной техникой. Ее про­дукция пользуется большим спросом не только в Со­ветском Союзе, но и за границей.

Деревня Горячево (колхоз «Родина»), Дом колхозника П. Е. Ефимова.

В 1965 году было сооружено новое предприятие — завод железобетонных конструкций. Сначала здесь был только один цех, а сейчас их три — арматурный, бетон­ный и фибролитовый. В 1966 году завод изготовил 3400 кубометров ляелеаобетона, в 1969 — 11800, а в 1970— 14000. Завод обеспечивает своей продук­цией не только Опочецкую механизированную колонну № 538, но и механизированные отряды Псковской области. В городе имеется филиал Красногород­ской текстильной фабрики, хлебокомбинат, маслоза­вод, электростанция, лесопильный завод, торфопредприятие.

Киевское шоссе ныне является нашей главной трас­сой, а автомашины и автобусы — основным видом транспорта. В распоряжении Опочецкой автотранспорт­ной конторы свыше 400 машин и автобусов. 27 авто­бусных маршрутов связывают Опочку с Псковом, Ле­нинградом, Великими Луками, Себежем, Идрицей, Пустошкой, Невелем, Пушкинскими Горами, Новоржевом, Сущевом, Островом, Красногородском и Лат­вией.

Всего 190 рабочих было в дореволюционной уездной Опочке. Сейчас на промышленных предприятиях го­рода трудится 3500 человек. Это вчетверо больше, чем было в предвоенное время, и в 20 раз по сравнению с дореволюционной Опочкой.

Большие перемены произойдут в промышленности города за годы девятой пятилетки. Скоро при Опочецком льнозаводе вступит в строй цех костроплит с объемом производства 7 тысяч кубометров плит в год. Реконструируется ремонтный завод: к концу пятилетки здесь будет ремонтироваться не менее 4 тысяч двигате­лей в год.

В 10 километрах к северу от районного центра воз­ведены первые жилые дома нового рабочего поселка Приозерный. Он растет вместе с корпусами нового крупного предприятия — торфобрикетного завода, кото­рый к 1975 плоду будет давать ежегодно 32,5 тысячи тонн брикетированного и 270 тысяч тонн фрезерного торфа.

* * *

Современная Опочка — крупный районный центр Псковской области. Опочецкий район граничит с Пушкиногорским, Новоржевским, Бежаницким, Пустошкин- ским, Себежским и Красногородским районами. При­мерно третью часть его территории занимают хвойные леса, три восьмых — сельскохозяйственные угодья, остальная площадь приходится на озера, кустарники, болота. Почвы — дерново-подзолистые, среднего плодо­родия, а кое-где и малоплодородные. Такова здешняя природа — довольно живописная, но не особенно щедрая.

Опочка. Новый Дом Советов

Но и на этой земле кодхозпики получают хорошие урожаи льна, зерна, картофеля. Урожайность зерновых по району в 1971 году возросла по сравнению с 1964 годом более чем в полтора раза. На площади около 3 тысяч гектаров голубеет летом лен — «северный шелк», который приносит сельским труженикам мил­лионные доходы.

Общие денежные доходы в колхозах возросли с 4 миллионов рублей в 1964 году более чем до 7,5 миллиона рублей в 1971 году, то есть почти в 2 раза. Эти цифры и характеризуют рост колхозного произ­водства в районе.

Пятьдесят два года назад был создан первый в Опочецком уезде совхоз «Красный фронтовик». С первых дней существования он стал пропагандистом передовых методов ведения хозяйства: выращивал сортовые се­мена зерновых, племенной скот, первым применил на полях новейшие сельскохозяйственные машины, новые минеральные удобрения, мелиорацию. Сейчас «Крас­ный фронтовик» — передовое хозяйство района и одно из лучших хозяйств в области.

Зажиточная и культурная жизнь пришла в деревни и села района. На территории каждого хозяйства есть средняя или восьмилетняя школа, Дом культуры или клуб, библиотека. Юноши и девушки по путевкам хо­зяйств уезжают учиться в средние и высшие учебные заведения, чтобы, возвратившись агрономами, зоотех­никами, механизаторами, учителями, делать жизнь родной деревни еще краше.

В бывшем имении графа Гейдена, в селе Глубоком, вырос благоустроенный культурный поселок. Когда-то здесь только десяток дворовых людей графа владели грамотой. А сейчас в селе имеется средняя школа, в которой учатся сотни детей рабочих совхоза. В водах красивейшего в районе озера Глубокого отражается ажурная телевышка; здесь свой Дом культуры, биб­лиотека, магазины, детский сад, баня, прачечная, па­рикмахерская. Сооружены механизированные скотные дворы. Семьи рабочих живут в каменных просторных домах.

Стала небольшим городком под Опочкой и цент­ральная усадьба совхоза «Красный фронтовик» — село Петровское (Петровская мыза). Рядом со старинными постройками стройными рядами выстроились новые двухэтажные жилые дома.

Отошли в прошлое серенькие русские деревни. Ра­стут поселки городского типа. В домах колхозников появились радиоприемники, телевизоры, холодильники.

Год от года хорошеют город и села района, при­умножаются их богатства. И все же главное богат­ство района — это люди.

Все строительство в городе и в сельской местности ведет передвижная механизированная колонна № 538. В этом дружном, сплоченном коллективе немало рабо­чих с многолетним стажем, отличников производства.

Более 25 лет работает здесь штукатуром Анна Ива­новна Кузнецова, удостоенная звания «Заслуженный строитель РСФСР». Свыше 15 лет трудится прораб Александр Ефимович Федоров. Заслуженный строитель РСФСР, он награжден также орденом «Знак Почета». Примечательна трудовая биография у начальника ПМК-538 Сергея Федоровича Барышникова, сына по­томственного красногородского каменщика. С 15 лет он начал работать подручным отца, а в 20 лет овладел специальностями слесаря и механизатора. Война за­ставила на время отложить рабочие инструменты и взяться за винтовку. Страна отметила мужество Сергея Федоровича, проявленное на войне, наградами — орде­ном Славы III степени и медалью «За отвагу». Демо­билизовавшись, он вернулся в район и долгие годы руководил строительной конторой в поселке Красно­городское. Сейчас С. Ф. Барышников — заслуженный строитель РСФСР.

Немало передовиков, гвардейцев труда и на других предприятиях Опочки.

Опочка. Здание 3-й средней школы

Бухгалтер Опочецкого ремонтного завода Евгения Павловна Александрова свыше четверти века отдала своему предприятию. Она начинала работать еще в межколхозной мастерской капитального ремонта — предшественнице завода. Евгения Павловна награж­дена юбилейной ленинской медалью «За доблестный труд», ее имя занесено в Книгу почета. Трудовые тра­диции старшего поколения перенимает молодежь. Здесь же на предприятии трудятся и сыновья Алексан­дровой — Николай и Александр. Здесь они получили специальность, впервые самостоятельно встали к токар­ному станку. Оба они — передовики производства.

В детстве Евгения Тимофеевна Устрикова, доярка совхоза «Красный фронтовик», несколько лет подряд выгоняла ранним утром в поле стадо соседа-кулака. В те годы она не училась грамоте — этим пришлось заниматься позднее. Иная жизнь у ее детей. Они полу­чили образование, освоили профессии. Их детские годы не были омрачены голодом и нуждой.

Евгения Тимофеевна — одна из лучших доярок в области. За свой труд она награждена орденом Тру­дового Красного Знамени, а несколько лет назад пере­довой доярке было присвоено звание Героя Социали­стического Труда.

Более тридцати лет назад прибыл в совхоз «Крас­ный фронтовик» после окончания сельхозучилища Ар­кадий Иванович Андреев. И хотя годы учебы не про­шли для юноши даром, чувствовал он себя неуверенно: хозяйство большое, а опыта мало. А рядом — крестьяне, всю жизнь отдавшие земле. Но вскоре агроном понял, что может принести им пользу: он знал правила агро­техники, был лучше их знаком с передовым опытом других районов, республик. В то же время и самому пришлось многое перенимать у крестьян.

Через пятнадцать лет Аркадий Иванович стал ди­ректором этого хозяйства. Ветеран сельскохозяйствен­ного производства и сейчас на трудовом фронте. Вот уже несколько лет кавалер ордена Трудового Красного Знамени А. И. Андреев работает председателем кол­хоза «Большевик».

Любят город и свой край опочане, гордятся им, его богатой историей, его лучшими людьми, его достопри­мечательностями.

Одна из таких достопримечательностей города — Опочецкий народный театр. Когда-то в уездной Опочке существовало «Общество любителей сценического искусства». Во время первой мировой войны «Обще­ство» захирело и распалось. Вскоре после революции уком партии разыскал энтузиастов сцены, привлек их к работе, и театр снова ожил. На его сцене ставили революционные и классические пьесы.

В 1945 году вернулся с войны 22-летний препода­ватель физкультуры педагогического училища И. Т. Петров — человек, глубоко увлеченный театром. Он ра­зыскал старых участников кружка М. Н. Фаддееву, А. Г. Григорьеву, С. А. Белянкина, Е. В. Кадетову, нашел несколько молодых энтузиастов и вместе с ними возродил драматический кружок.

Помнится первое выступление самодеятельных ар­тистов. На сцене — седой генерал-губернатор и молодая княгиня, настойчиво добивающаяся разрешения по­ехать в холодную и далекую Сибирь к мужу-декабристу. Шел спектакль «Русские женщины» по поэме Н. А. Некрасова. Роль генерала исполнял И. Т. Петров, княгини — М. Н. Фаддеева. Начало было положено. С каждым годом драмкружок пополнялся актерами, шире и содержательнее становился его репертуар.

В 1960 году драматическому кружку было присвое­но звание Народного театра. Режиссером стала опыт­ная театральная деятельница О. Я. Штейнберг, а спу­стя 4 года ее сменил А. Ф. Золотарев.

Сейчас в Опочецком народном театре 36 исполни­телей. Театр живет напряженной творческой жизнью. За 10 лет он поставил 19 многоактных спектаклей и 30 одноактных пьес и миниатюр. Из классических пьес поставлены: «Женитьба Бальзаминова» и «Не было ни гроша, да вдруг алтын» А. Островского, «Бронепоезд 14-69» В. Иванова, «Машенька» А. Афиногенова, «Рус­ские люди» К. Симонова. Спектакли Опочецшго на­родного театра видели жители Пскова, Ленинграда, Новгорода, городов Латвийской ССР. За постановку пьесы К. Симонова «Русские люди» театр награжден дипломом I степени, а его организатор и лучший ар­тист И. Т. Петров удостоен звания заслуженного ра­ботника культуры РСФСР. Гордятся жители и Опочецким народным краеведческим музеем — первым народным музеем в Псковской области и одним из пер­вых в РСФСР.

А начиналось с малого. Летом 1960 года по пред­ложению пенсионера Н. К. Польского совет пенсионе­ров принял решение организовать краеведческую выставку. 26 февраля 1961 года выставка была торже­ственно открыта. Присутствовали на открытии пред­ставители райкома партии и райисполкома, школ, предприятий, сотни опочан. Большой зрительный зал не вмещал всех желающих. Для Опочки это было со­бытие значительное.

Выставка и положила начало большому делу. Опо- чецкие энтузиасты краеведения избрали совет музея, и работа началась. Областной музей предоставил часть оборудования, Опочецкий лесхоз — пиломатериалы. Краеведы сами изготовили щиты. На все предприятия и в райвоенкомат пошли «полпреды» музея. Лесхоз, лентоткацкая фабрика, льнозавод, ремзавод сами изго­товили стенды для размещения своих изделий. Военко­мат дал фотографии опочан — участников Великой Отечественной войны. Раздел сельского хозяйства по­могли организовать совхоз «Красный фронтовик» и колхоз «Путь к коммунизму». Землеустроители изго­товили почвенную карту. Бывшие партизаны подарили музею реликвии военных лет.

За 10 лет существования музея его посетило 25 ты­сяч человек. «Музей в Опочке стал большим, хорошим другом города, светочем деятельной, яркой пропаганды советского патриотизма, еще более воспламеняющим в их сердцах вечно живое, неугасимое чувство Роди­ны», — писала газета «Правда» в номере от 15 декабря 1965 года.

Река Великая у Шильской ГЭС.

Свою любовь к Родине, родному краю опочане до­казывают добрыми делами. Вместе со всеми трудящи­мися Псковской области они самоотверженно работают, выполняя исторические решения XXIV съезда КПСС и задания девятой пятилетки.

Много бурь пронеслось над древним городским Ва­лом, за которым не раз спасались первые жители кре­пости в минуты опасности. Сейчас Вал — место отдыха трудящихся города. Сюда приходят опочане и в торже­ственные дни. Отсюда как бы виднее пройденный путь, виднее история края, дела людей, чьим трудом при­умножаются слава и богатства родной земли.

Опочка. Универмаг - новостройка последних лет.

 

Исторические, культурные и архитектурные памятники на территории города и района

В ОПОЧКЕ

Крепость Опочка (г. Опочка, берег р. Великой). Остатки крепостного вала, Больших крепостных ворот, фундамента Спасо-Преображенской церкви.

Присутственные места. Построены в 1775 году.

Корпус. Построен в 1775 году.

Дом Куколькина. Памятник архитектуры конца XVIII в.

Почтовая станция. Памятник архитектуры первой поло­вины XIX в.

Покровская кладбищенская церковь. Построена в 1804 году.

Женская гимназия. Построена во второй половине XVIII в.

Земская больница. Построена в 1894 году.

Техническое училище. Построено в 1913 году (теперь — восьмилетняя школа имени Т. Калнынь).

Памятник героям гражданской и Великой Отечественной войн на Валу (могилы Василия Громова, Олега Шутовского, Доната Предэ).

Стела в честь воинов 10-й гвардейской дивизии, освобож­давшей Опочку от фашистских захватчиков.

Памятник летчикам-героям А. Романенко и С. Царькову.

Мемориальная доска в честь комсомолки Т. Калнынь в го­родской восьмилетней школе.

Памятник на берегу р. Великой павшим в боях за свободу Родины в годы Великой Отечественной войны.

Дом культуры — здание, сооруженное в годы первых пяти­леток.

В РАЙОНЕ

Городище Коложе (в 3 километрах от дер. Кудка При­городного сельсовета). Сохранились остатки крепостного вала, каменный крест XI—XII вв.

Городище Изгоже (у дер. Кротово Любимовского сель­совета). Остатки крепостного вала. VIII—XV вв.

Городище Литовка (у дер. Кирова Пригородного сельсо­вета) . X—XV вв. Остатки рва. Поблизости — малые могильные курганы.

Курганы длинные и круглые у дер. Бабинино Звонского сельсовета. X—XV вв.

Курганы длинные у дер. Белухино Звонского сельсовета. X—XV вв.

Жальник без крестов (у дер. Яцково Глубоковского сель­совета). X—XV вв.

Дворец князя Потемкина. Расположен в селе Петровском (Петровская мыза) Пригородного сельсовета. По преданию, Петр I подарил имение графу Кириллу Разумовскому, от кото­рого позднее оно перешло к Потемкину. Сохранились господ­ский дом, старинный парк, служебные постройки.

Воскресенская церковь в селе Теребени Крулихинского сельсовета. Памятник архитектуры XVIII в.

Господский дом и старинный парк в селе Крулихико Кру­лихинского сельсовета — бывшее имение князя Львова. XVIII в.

Могила Н. М. Любимова (председателя Старицкого волост­ного комитета деревенской бедноты, убитого кулаками) в селе Нестюгино Любимовского сельсовета (назван в честь Н. М. Лю­бимова).

Могила Д. П. Ботвина (председателя Духновского волост­ного Совета, убитого кулаками) в селе Духново Духновского сельсовета.

Памятник погибшим от рук фашистов в годы Великой Отечественной войны в Ровных Нивах.

Обелиск на могиле Героя Советского Союза Т. С. Егорова в дер. Дреча Петровского сельсовета.

Мемориальная доска в честь Героев Советского Союза Т. С. Егорова и В. Н. Никандрова в Макушинской 8-летней школе Петровского сельсовета.

Памятник 63 жителям, заживо сожженным фашистами в годы Великой Отечественной войны, в дер. Артюхово Норкинского сельсовета.

 


 

Литература

Иванов С. А. Большевики Псковской губернии в борьбе за победу Октябрьской революции. Изд. газеты «Псковская правда», 1960.

Ляпушкин И. И. Славяне Восточной Европы накануне образования древнерусского государства. М., изд. АН СССР, 1968.

«Опыт древней истории города Опочки». Изд. Кукольника, Псков, 1879.

«Памятная книжка Псковской губернии на 1913—1914 гг.» Изд. Псковского губернского статистического комитета. Псков, 1913.

Сб. «Псковский край в истории СССР». Псков, Лениздат, 1971.

Сб. «Псков. Очерки истории». Л., Лениздат, 1971.

«Псковские летописи». Вып. 1—2. М.—Л., изд. АН СССР, 1941—1955.

Сб. документов «Революционное движение в Псковской губернии в годы первой русской революции 1905—1907 гг.». Изд. газеты «Псковская правда», 1962.

Софийский Л. И. Город Опочка и уезд в прошлом и настоящем. Изд. Опочецкой городской управы, 1912.

«Установление и упрочение Советской власти в Псковской губернии. 1917—1918 гг.». Изд. газеты «Псковская правда», 1957.

«Труды Псковского Археологического общества». Вып. 10. Псковская электротиполитография Псковского губернского земства, 1914.